Упорная жизнь Джемса Клиффорда: возвращение одной мистификации

Узнав, что эта статья принята «Звездой», я припомнил рассказ отца, относящийся к короткому периоду, когда он служил в «Звезде» литконсультантом отдела поэзии. Заведовал отделом Н. С. Тихонов. В обязанности литконсультанта входило выуживать из потока самотека достойные рассмотрения стихи, а остальным авторам вежливо рекомендовать читать побольше классиков и т. п. И вот в один прекрасный день он открывает письмо с воронежским обратным адресом и в следующую минуту бежит к кабинету Тихонова с воплем: «Николай Семеныч, нам Мандельштам стихи прислал!» И Тихонов на эту вспышку юного восторга отвечает: «Тихо! Тихо!» — быстро забирает письмо и закрывает за собой дверь кабинета.

Как можно заключить из опубликованных теперь писем Мандельштама в редакцию «Звезды» и Тихонову[22] (особенно душераздирающее второе, в марте 1937-го), стихи были присланы в ноябре — декабре 1936 года. Отцу моему только что исполнилось двадцать три. И он не понимал, почему старший и, в ту пору, уважаемый им поэт не разделяет его восторга: нам — Мандельштам — стихи — прислал! Не задумался: а что, собственно, делает Мандельштам в Воронеже? Начать догадываться о происходящем он мог бы в следующем году, но для него как раз следующие два года были наполнены важными личными событиями — рождением сына, выходом книжек. Из родных и близких никого не забрали. А в тридцать девятом началась первая из его войн, и понадобилось еще десять лет, чтобы он понял, под какой властью живет, чтобы с пониманием пришло отвращение и презрение.

Это так — штрих не столько к истории «Звезды», сколько к психологической истории самого несчастного поколения.

Как, однако, ткется ткань жизни! Письма Мандельштама в «Звезду» и к Тихонову были каким-то образом сохранены покойной С. В. Поляковой, доставлены в американское издательство «Ардис» при посредстве ее ученика, тоже уже покойного, Г. Г. Шмакова, и впервые опубликованы в ардисовском альманахе «Глагол». Я служил в «Ардисе» чем-то вроде литконсультанта.