— Кого мне стесняться? — беззаботно закончил он. — Тем более мне льстит, как ты смотришь на
младшенького Зака.
Выразительные губы распылись в обворожительной, довольной ухмылочке.
Младшенький Зак?
Я расхохоталась.
Через несколько минут все-таки заставила Зака напялить трусы, дабы не соблазнять ни себя, ни его, и мы завтракали на диване, окружив себя остатками позавчерашней пиццы, которую Зак заказывал в
качестве аккомпанемента к баскетбольному матчу по телику.
— Что планируешь делать? — поинтересовался он, облизывая пальцы.
Я надкусила треугольник, подмечая, что нет ничего вкуснее свежеиспеченной пиццы.
— Не знаю, — хотелось сделать вид, что я не поняла вопроса, но вовремя отдернула себя.
Бессмысленно избегать этой больной темы.
И ведь действительно.
Что мне делать дальше?
Возвращаться домой?
Нет. Не хочу. Родные стены будут давить на меня и напоминать, что самый родной человек не
доверяет мне, предпочитая правде искусно завуалированную ложь и притворную любовь в агатовых
глазах.
Я не знаю, что я чувствую, думая о маме. Вчера боль казалась мне бескрайней вселенной, в которой
потерялось мое крохотное естество. Сейчас это напоминало галактику, и свет спасения уже не
представлял собой нечто недосягаемое.
Все благодаря Заку. Если бы у меня не было его… к кому бы я пошла? К Джесс? Немного грустно
такое осознавать, но даже объятия лучшей подруги не сравнятся с теплотой любимого человека.
— Послушай, — ладонь Зака легла на мое колено. Я медленно подняла на него туманный взор. — Ты
можешь остаться у меня… Нет. Оставайся у меня. Переезжай сюда. Мы заберем твои вещи, и все
будет хорошо. Я больше никому не позволю обидеть тебя, даже твоей маме. Мне знакома вся эта
чепуха с семейными драмами. Я знаю, как это паршиво. Поэтому хочу, чтобы ты всегда была рядом
со мной. Я смогу тебя защитить, Наоми. Ото всех.
Непрошеные слезы глупой радости подкатили к глазам, но я стерла их непринужденным взмахом
руки. Низко опустила голову, чтобы скрыть счастливую улыбку… И все-таки чертовски приятно
знать, что есть люди, которые будут с тобой независимо от времени и обстоятельств. Всегда
поддержат, протянут руку помощи, обнимут, заставят почувствовать необходимой.
— Спасибо, — я наклонилась вперед, упершись лбом о плечо Зака. — Но я пока не готова к
совместной жизни.
Он издал нервный смешок, и я засмеялась вместе с ним.
— В любом случае, это неизбежно, — заверил меня.
Подняв голову, я вопросительно взглянула на него.
— Ну, ты и я — у нас будет дом, — с лучезарной улыбкой пояснил Зак. — Мы поженимся. Когда
появится малыш, мы заведем собаку, чтобы у нашего ребенка был друг. Над именами я пока не
думал, но мне бы хотелось что-нибудь необычное. А тебе?
На самом деле, воображая это, я не испытывала страха. Наверно, жить с Заком здорово… да что б
меня… я не должна сомневаться в этом. Я бы хотела жить с ним. Я бы хотела иметь от него ребенка.
Я бы хотела носить кольцо на безымянном пальце и называть себя его женой.
Это — идеальное будущее.
Но мы молоды для семьи. Сначала мне нужно окончить колледж, а потом думать о совместном
проживании.
— Я вижу свою жизнь только с тобой, — Зак переплел свои пальцы с моими. — Мне бы очень
хотелось, чтобы все было именно так.
— И мне, — прошептала я.
Потянулась к его лицу, чтобы поцеловать, но замерла в паре сантиметрах от пухлых губ. Боковым
зрением увидела новостной выпуск по телевизору.
Говорилось о крупной аварии, произошедшей этой ночью.
—… Пятеро пострадавших были доставлены в больницу Индианаполиса, — комментировала
светловолосая журналистка с места происшествия. — Шестой участник аварии — водитель
грузовика — скончался на месте.
Я сползла с колен Зака и попросила его увеличить громкость звука.
Девушка что-то говорила, но мой взгляд сфокусировался на кадрах катастрофы.
И на одном из них я заметила кое-что, повергшее меня в неописуемый шок.
— Нет, — я утратила способность дышать.
— Наоми? — подорвался Зак.
Я моргнула, отчаянно желая, чтобы замеченное мною оказалось галлюцинацией.
Нет.
Красный «Минивэн» мелькнул в очередном кадре. Покореженная, перевернутая разбитая машина с
разбитыми стеклами. На брелке в виде Спанч-Боба без левого глаза, прицепленному к зеркальцу, засохла кровь.
— Не может быть… — во рту пересохло, и я не была уверена, что сказала это достаточно громко.
Я повесила этот брелок, когда мне было двенадцать.
Я лишила фигурку левого глаза, но мама не избавилась от вещицы.
Этот «Минивэн» принадлежал нам.
Невозможно.
Невероятно.
Нет.
Только не это.
Только не мама.
— Нет! — закричала, вскочив на ноги. — Дай мне телефон! Срочно!
Зак ошарашено смотрел на меня снизу вверх.
— Что такое, Наоми?
— Там, — я указала на экран, — мамина машина… Там… — оборванный всхлип сорвался с моих
губ, и я заткнула рот рукой, чтобы не закричать. — Зак, моя мама…
Это кошмарный сон. Это не может быть правдой.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста» молилась я, теряя почву из-под ног.
Руки Зака спасли меня от жесткого падения. Повиснув на нем, я разрыдалась. Крепко жмуря глаза, я
старалась избавиться от ужасных образов, которые лезли в голову. Кровь, наша машина, мама… Что
произошло, черт возьми?!