- Тебе и не должно было нравиться, - произносит он, выходя из меня и вставая на
ноги. - Но после ты получила свою награду. Разве ты не чувствуешь себя лучше?
Я взглянула на него. Он прав, я ощущаю невероятное чувство удовлетворения,
истомы после оргазма. Но… не уверена, что этого достаточно. Я смотрю на него, сознавая,
что на моей шее все еще ошейник и мы по-прежнему в будуаре. Не знаю, позволено ли
мне сказать, что я скучаю по тому, когда он был нежен и мил со мной. Я очарована и
возбуждена от Доминика-мастера, но хочу и другого своего Доминика тоже, того кто был
самым милым любовником, которого я могла только вообразить. Тот Доминик держал
меня в объятиях и ласкал меня. После его строгости и примененного ко мне наказания мне
нужно это сейчас, больше чем когда-либо.
Но он уже ищет, чем бы вытереться, и отходит от меня. Мне открывается вид на его
великолепную широкую спину, крепкую задницу и сильные бедра, от чего я еще более
отчаянно скучаю по нему. Я хочу пробежаться ладонями по его коже, почувствовать
отклик его тела, ощутить его твердость в себе, приносящую мне покой, также как и боль.
- Увидимся утром, - говорит он, поворачиваясь ко мне и улыбаясь. - И я хочу, чтобы
сегодня ночью ты хорошенько выспалась. Завтра тебе потребуется вся твоя выдержка.
Он снова отворачивается и продолжает одеваться. Он все еще в комнате, но лежа на
кресле и наблюдая за ним, я чувствую, словно он уже покинул меня.
Утром я смотрю на свое отражение в зеркале. На моей спине нет никаких отметин –
очевидно, Доминик точно знает, что делать с плетью – но на попе видны две слабые
красные полоски: там, куда пришелся удар стека. Я подозревала, что они там будут, ведь
на мне всегда легко появляются синяки и отметины.
Боли нет, но все же я набираю ванну и долго лежу в ней, расслабляя мышцы,
которые растянуты и напряжены из-за пребывания в наручниках в одной позе. Лежа в
душистой воде в тишине квартиры, я гадаю, отчего мое тело в порядке, в то время как
сердце болит. Все должно быть наоборот: ведь в итоге я получила, что хотела. Доминик
поступает так, как обещал, и ведет меня по дороге вглубь своего мира настолько далеко,
насколько я сама желаю. Он каждый день доставляет мне восхитительное удовольствие и
параллельно со мной получает его сам.
«Так почему я плачу?» - удивляюсь я, в то время как слезы непроизвольно
начинают катиться по моим щекам.
Я не хочу отступать, в этом я уверена. Но, когда мы заключали соглашение, я не
понимала, что этот Доминик заменит того, которого я знала и любила. Я осознаю, что мне
не хватает той нежности и ласки, которые были между нами раньше. То, что случилось со
мной в будуаре, когда я надела ошейник и этим согласилась на послушание, способно
доставить мне восхитительные ощущения, но вместе с тем - оскорбить и унизить меня.
Когда я допускаю, чтобы со мной обращались как с непослушной девчонкой, которую
нужно наказать, какой-то части меня стыдно, что я могу так себя унижать.
Мне нужно, чтобы Доминик сказал мне, что он по-прежнему любит и уважает
меня, и что за пределами будуара, в реальном мире, я все еще Бет, которой он дорожит и
которую ценит.
Сегодня последний день нашего соглашения. Я понятия не имею, что будет дальше.
Но до этого мне предстоит очередное подготовленное Домиником испытание. Мне хочется
чувствовать возбуждение, но внутри меня царит холодная пустота.
Я одеваюсь и прибираюсь в квартире Селии, делаю кое-какие домашние дела и
придаю ей привычный первоначальный вид. Хотя теперь я и ощущаю себя тут как дома,
но не могу избавиться от мысли, что в первую очередь она принадлежит Селии. Я
проверяю свой мобильный на наличие сообщений от Доминика, когда раздается стук в
дверь.
Открываю, ожидая увидеть за дверью его, но это портье.
- Здравствуйте, мисс, - говорит он и протягивает большой пакет, запечатанный в
коричневую бумагу. - Меня попросили доставить это. Видимо это срочно.
Я забираю посылку.
- Спасибо.
Он смотрит на нее с любопытством:
- У вас день рождения?