Упавшие как-то раз

Для постройки Юлий выделил мне сначала зал, а затем площадку на полигоне. И вот там-то начались первые неприятности. Уж не знаю, как хорошо охранялся полигон, но кому-то раз за разом удавалось туда проникнуть и разломать каркас шара, который я так старательно возводила. Примерно в то же время я стала замечать странного типа в черном тренче и черных очках, который расхаживал под окнами резиденции, не стесняясь ни стражи, ни самого короля. Король его не трогал, и я думала, что это один из его тайных знакомых. Но, как оказалось, нет. Ничего подобного. Король тоже понятия не имел, что за субъект пасется возле дворца. Оставалось одно: притащить этого субчика за шиворот и потребовать объяснений. Только вот незадача: всякий раз, как я намеревалась его притащить, он испарялся, словно какой-нибудь призрак.

Сизифов труд по постройке шара, который магическим образом каждую ночь снова превращался в гору прутиков и палок, уже стал порядком утомлять. Дальше так продолжаться не могло.

И вот в один прекрасный день на мою голову свалился Арчи Стайл. Он, как ни удивительно, был облачен в черный плащ (совсем как тот незнакомец под окнами), а за спиной, в рюкзаке, у него сидел некто пыхтящий, сопящий и явно обиженный на жизнь.

Когда я расстегнула молнию рюкзака, оттуда высунулась мордочка Пуаро. Он сердито грыз колбасу и нарочно громко чавкал, демонстрируя пренебрежение ко всему миру.

— Эй! — раздосадовано воскликнул Арчи. — Колбасу я, вообще-то, для бутербродов купил. И как ее, такую пожеванную, теперь есть прикажешь?

— Придется тебе купить другую, — прорычал Пуаро. — Сам виноват. Кормить собак хлебом и кашей — себе неприятностей наживать.

— Видишь, Жюли, — обратился ко мне Арчи, — какой несносный у тебя пес. Будь благодарна, что я его привез. Да еще такой вкуснятиной накормил.

— Да уж, спасибо, спасибо, — отозвалась я, вытаскивая скотч-терьера из портфеля. — Когда вы приехали?

— Можно сказать, только что, — усмехнулся Арчи. — Я ужасно по тебе соскучился.

— А меня, — подал голос Пуаро, — извела эта болтливая мышь! Откуда она вообще взялась?

О временном коридоре на улице рассказывать не стоило. Я уже давно поняла: у улиц Мериламии тысячи ушей.

— Войдем, что ли, внутрь, — сказал Арчи. — Что-то я замерз.

Я напрямую спросила у него, не он ли виноват в том, что у меня шар разваливается.

— В глаза смотри! — пригрозила я. — И чтобы правду отвечал!

— С удовольствием, — елейно улыбнулся тот и впился в меня взглядом.

— Э-э-э… Пожалуй, в глаза необязательно, — потупилась я. Куда только делась моя твердость? Чувствовала — еще немножко — и растекусь по полу эдакой лужицей с пометкой «Жюли Лакруа».

— Хочешь, выясню, что за тип ошивается у ворот? — невозмутимо предложил Арчи. — Я его мельком видел. Наверняка это он мешает шар строить.

— Да уж будь добр, — пробормотала я.

Расправившись с сытным обедом в трапезной зале, Арчи умчался устанавливать личность «вредителя» в черных очках. Между тем другой «вредитель», поменьше, отправился на исследование резиденции, после чего выдал, что пауки и пылюка здесь точно такие же, как и дома у Эсфири. Слушая ворчание Пуаро, Эсфирь хохотала от души. Она, похоже, совсем позабыла, что в городе Вечнозеленом ее ждет Рифат.

Арчи вернулся поздно вечером, сияющий оттого, что сумел мне угодить.

— Это Флорин, — отдышавшись, сказал он. — Так я и знал. Сбежал с чердака, едва я ослабил бдительность. Как ему только удалось разрезать веревки?!

— И где он теперь? Ты его привел? — поинтересовалась я.

— Ускользнул, подлюга! — сжал кулаки Арчи. — Но пусть не надеется! Я этого так не оставлю.

Весь следующий день он пытался снискать мое расположение улыбками. Отпускал колкие шуточки. Шут гороховый. Я с трудом сдерживала раздражение.

Зато после полудня настроение Арчи резко переменилось.

— Ты только посмотри на него, — говорила Эсфирь. — Он же как умирающий лебедь!

Арчи прикидывался умирающим лебедем даже при короле. Ходил, словно в воду опущенный, вздыхал, бросал умоляющие взгляды. Пара таких взглядов случайно досталась Юлию.

— Что, Арчи, голову повесил? Развлечений недостает? — участливо поинтересовался король. — Мы это дело поправим. Давай завтра в бридж?

— Мне лучше веревку и мыло, — подавленно отвечал тот. — Вот уж повеселюсь на славу.

— Неужели сердечные муки? — удивлялся Юлий. — Арчи, ты взаправду, что ли?

Наверняка он страдал не взаправду. Но его поведение было невыносимо. Атмосфера дворца с появлением Арчи начала душить. И мы с Пуаро всё чаще отлучались, чтобы побродить по городу. Мне удалось ближе познакомиться с Аделью.