Упадок и разрушение

Может быть, я и не прав, -- начал Граймс, -- но, на мой взгляд, в браке есть что-то жуткое.

-- Три довода в пользу супружества, приводимые в Священном писании, -поддакнул мистер Прендергаст, -- никогда не казались мне убедительными. Я не испытывал ни малейшего затруднения в воздержании от прелюбодеяния, а два других преимущества брачной жизни меня не слишком-то вдохновляли.

1 Устрицы {фр.).

-- Моя первая женитьба была просто курам на смех, -- сказал Граймс. -Дело было в Ирландии. Я надрался тогда в стельку, да и все остальные тоже. Одному богу известно, что поделывает теперь миссис Граймс. Зато от Флосси, похоже, легко не отделаться. Эх, была бы моя воля, задал бы я стрекача, только бы меня и видели. И все же женитьба еще не самое худшее из того, что меня ожидало. Ведь моя педагогическая карьера-то уж было совсем погорела. Пришлось бы помучиться, пока не нашел бы я другое занятие. Нет уж, хватит. Теперь я, что ни говори, обеспеченный человек, и никаких больше писем-рекомендаций. А это кое-что да значит. Но только кое-что, увы. Если честно, то за последние сутки при мысли, на что я себя обрекаю, я не раз и не два покрывался холодным потом.

-- Мне не хотелось бы омрачать вам настроения, -- робко вставил мистер Прендергаст, -- но, зная Флосси вот уже десять лет...

-- Насчет Флосси меня уже ничем не удивить. Я даже думаю, не лучше ли Динги... Нет, переигрывать поздно. Господи! -- в отчаянии воскликнул Граймс, глядя в бокал. -- Боже праведный! До какой жизни я докатился!

-- Не падай духом, -- сказал Поль. -- Это на тебя непохоже.

-- Мои верные друзья, -- начал Граймс, и его голос дрогнул. -- Перед вами человек, которому пристало время держать ответ. Не осуждайте беднягу, даже если не можете его понять. Кто в грехе живет, тот в грехе и погибнет. Я много грешил, и мои молодые годы позади. Кто уронит надо мной слезу, когда я рухну в ту бездонную пропасть, куда меня неотвратимо влечет судьба? В молодости я жил как живется и шествовал с гордо поднятой головой, но и тогда неотступно и невидима следовала по моим пятам Справедливость с обоюдоострым мечом.

Официант принес новый поднос. Мистер Прендергаст ел с завидным аппетитом

-- Почему меня не предупредили? -- надрывался безутешный Граймс. -Почему меня не предостерегли? Не адским огнем нужно было меня стращать, а женитьбой на Флосси. Я прошел огонь и воду и медные трубы и не прочь повторить маршрут, но почему мне не сказали про женитьбу? Почему мне не сказали, что веселая прогулка по усыпанной цветами тропинке заканчивается у гадкого семейного очага, где верещат дети? Почему не сказали, что мне уготовано пахнущее лавандой супружеское ложе, герань на окнах, тайны и откровения супружеской жизни? Впрочем, я тогда и слушать бы не стал. Наша жизнь -- два дома, родительский и супружеский. Лишь на мгновение дано нам увидеть свет, а потом бац! -- и дверь захлопывается. Ситцевые занавесочки прячут от нас солнце, по-домашнему уютно рдеет камин, а наверху, над самой твоей головой, беснуется подрастающее поколение. Мы все приговорены к дому и к семейной жизни. От них никуда не денешься, как ни старайся. В нас это заложено, мы заражены домостроительством. Нам нет спасения. Как личности мы просто-напросто не существуем. Мы все потенциальные очагосози-датели, мы бобры и муравьи. Как мы появляемся на свет божий? Что значит родиться?

-- Я тоже думал об этом, -- сказал мистер Прендергаст.

-- Что движет мужчиной и женщиной, когда они начинают вить свое идиотское гнездышко? Это я, ты, он еще не рожденные, стучимся в мир. Каждый из нас -- всего-навсего очередное проявление семейносозидательного импульса, и даже если кто-то, по чистой случайности, лишен этого зуда, Природа все равно не оставит его в покое. Что с того, что я от него избавлен, -- у Флосси его на двоих хватит с избытком. Я -- тупиковая ветвь магистрали, имя которой -- размножение, ну и что с того? Природа все равно торжествует. Господи, твоя власть! Зачем не погиб я в своем первом доме? Зачем понадеялся на спасение?

Граймс еще долго предавался стенаниям, страдая всей душой. Потом он затих и уставился в бокал.

-- Прошу прощения, -- прервал молчание голос мистера Прендергаста. -Что, если я положу себе еще кусочек этого восхитительного фазана?

-- Как бы там ни было, -- изрек Граймс, -- но уж детей у нас не будет. Я об этом позабочусь.

-- Для меня всегда оставалось загадкой, -- сказал мистер Прендергаст, -- зачем люди вступают в брак. Не вижу к этому причин. Главное, нормальные, благополучные люди. Граймса я еще могу понять. Ему, по крайней мере, брак сулит определенные выгоды, но что, спрашивается, выигрывает от этого Флосси? А она ведь здесь куда активнее Граймса. Моя беда в том, что всякий раз стоит мне задуматься над самой простой проблемой, как я тут же натыкаюсь на непреодолимые противоречия. Вам не приходилось рассматривать проблему брака в теоретическом плане?

-- Нет, -- сказал Поль.