Читаем Untitled полностью

В условиях, когда обе политические партии были настроены враждебно по отношению к иммиграции, когда либеральные интеллектуалы и социологи осуждали ее в прессе, а рабочие были настроены неоднозначно, иммигрантам нужны были друзья. Они нашли их среди городских политиков-демократов, единоверцев и тех американцев, чьи семьи приехали раньше из тех мест, которые иммигранты только что покинули. Римская католическая церковь и организованный иудаизм доказали свою эффективность в защите иммигрантов, а сами иммигранты превратили организации самопомощи в политические организации для защиты своих интересов. К концу десятилетия итальянские, ирландские, немецкие и еврейские группы создали Лигу защиты иммигрантов.36

Иммиграционная политика была прерогативой федерального правительства, но политика в отношении иммигрантов проводилась на местном уровне и на уровне штатов. Демократические политики не собирались соглашаться на политику, которая лишила бы их собственной политической базы. Таммани процветала за счет привлечения избирателей из числа новых иммигрантов и продолжала это делать, даже несмотря на замедление темпов натурализации. Генри Джордж, к своему ужасу, обнаружил, что чем свежее и уязвимее иммигрант, тем больше вероятность того, что он поддержит машину. Усилия демократов по обеспечению голосов иммигрантов вызвали ответную реакцию республиканцев. Когда республиканцы получили контроль над Конституционным собранием Нью-Йорка в 1894 году, они приняли ряд реформ, направленных на ограничение голосов иммигрантов. Даже такие, казалось бы, простые реформы, как тайное или австралийское голосование, служили своего рода проверкой грамотности и в непропорционально большой степени затрагивали иммигрантов, поскольку избиратели не могли просто отдать заранее записанный бумажный бюллетень. Другие меры были направлены именно против иммигрантов. Одна из них обязывала натурализованных граждан ждать девяносто дней до голосования, а другая требовала личной регистрации избирателей, но только в городах с населением более пяти тысяч человек, где скапливались иммигранты. Подобные ограничения избирательного права не были редкостью. Мичиган отменил избирательные права для неграждан, которые существовали в течение многих лет как способ привлечения населения.37

II

В краткосрочной перспективе иммиграция принесла наибольшие изменения в те институты, которые работали над ее защитой. Иммигранты изменили американскую

Иудаизм, американский католицизм, политические машины, популярные развлечения и, в конечном счете, характер нации в целом.

Наиболее значительные изменения произошли в американском иудаизме. Первыми еврейскими иммигрантами были немецкие евреи, которые довольно легко ассимилировались в американском обществе. В Нью-Йорке, а также в Цинциннати, Чикаго и Сан-Франциско (где к 1870-м годам насчитывалось шестнадцать тысяч евреев) они стали видными представителями деловых кругов, активными политиками и ведущими реформаторами. Антисемитизм закрывал некоторые двери - например, элитарных клубов, - но когда евреям отказывали в доступе к протестантским институтам, они создавали параллельные. Немецкие купцы-евреи сосредоточились на производстве "сухих и галантерейных товаров" и одежды; некоторые из самых богатых контролировали развивающиеся инвестиционные банковские дома (Шпейеры, Вормзеры, Селигманы, а также Kuhn, Loeb and Company). Эти банкирские дома в значительной степени были родственными группами: партнеры рождались или женились в них. Однако даже самые успешные из них не достигали высшего эшелона американского богатства, в который входили Рокфеллеры, Карнеги, Асторы, Гулды и Вандербильты. Дом Морганов часто сотрудничал с еврейскими банкирами в синдикатах и избегал публичных проявлений антисемитизма, но Дж. П. Морган и его компаньоны были протестантами старой закалки, чья социальная сеть исключала евреев. К началу века Морган называл свою фирму и Baring Brothers единственными "белыми фирмами в Нью-Йорке".38

Однако струйка еврейской эмиграции из Германии превратилась в поток из более дальних восточных стран: в 1880-х годах в Соединенные Штаты прибыло около двухсот тысяч восточноевропейских евреев. В культурном и экономическом отношении они сильно отличались от немецких евреев, которые встретили новоприбывших весьма неоднозначно. В конце концов немецкие евреи, встревоженные ростом антисемитизма, оказали помощь эмигрантам, но они также настаивали на том, что, по словам "Еврейского вестника", "они должны быть американизированы вопреки самим себе в том порядке, который будет предписан их друзьями и благодетелями".39

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука