Уно

– Это не дрын, – Уно поставил Конти на землю и поднял винтовку. – Это страшное оружие, достаточно выстрелить в одного Таггерра, и меньше чем за сутки они перемрут все до одного.

– Как это? – в изумлении раскрыл клюв Брамс.

– Не знаю.

– Все-все перемрут?

– Да, – металл холодил руки Уно, казалось, что этот могильный холод пробирает до самой души. – Нам пора возвращаться.

Уно перебросил ремень винтовки через плечо, усадил Конти в сумку и без промедления взлетел в воздух. Пролетая над Кольцом Гор, он был так погружен в размышления, что не заметил ни львов, ни орлов. Львы спешным образом уселись на ковер из Стального Плюща, и полетели за Уно с Брамсом. Мысленно они уже репетировали свой отчет перед Великим Герингером и весь этот отчет состоял преимущественно из хвалебных песнопений в собственный адрес.

Попугай летел, стараясь не отставать от Уно, но на спину ему усаживаться не хотел по причине наличия там ужасной винтовки. Так страшно Брамсу, пожалуй, не было никогда в жизни.

Уно летел как слепой и ничего перед собой не видел, кроме говорящего глаза из Пирамиды.

Вечерело. Остались позади заснеженные горные вершины. Когда уже совсем стемнело, Брамс напомнил, что пора бы немного передохнуть. Уно очнулся и полетел вниз, на первую попавшуюся горную вершину. Как только его ноги коснулись земли, он снял с себя сумку, винтовку, лег в траву и немедленно заснул.

– С ним что-то произошло, – сказал Брамс, задумчиво глядя на спящего Уно. – Как ты думаешь, что случилось?

– Не знаю, – Конти подошел к винтовке и осторожно обошел ее кругом. – Надо же, никогда бы не подумал, что эта палка способна перебить всех Таггерров.

– Да, действительно странно, – попугай, склонив голову на бок, рассматривай винтовку. – Интересно, кто такое придумал?

Они еще долго рассматривали поблескивающий предмет, потом Конти свернулся калачиком под боком Уно и заснул, а Брамс еще долго ходил кругами, размышляя над тем, что же могло случиться в Пирамиде и почему оно так изменило Уно…

Уно проснулся еще до восхода солнца, он разбудил Попугая и Лисенка, и они немедленно отправились в путь.

Почти всю дорогу к замку Герингера Уно молчал. Чувствуя его настроение, Конти и Брамс тихонько переговаривались между собой, не мешая ему размышлять.

Когда Уно увидел цепь Золотых Озер, он уже знал, что будет делать. Он принял решение. Мост через оградительный ров был опущен, словно Герингер знал, что они вернутся именно сегодня. Уно приземлился около моста и быстро пошел в замок. Уставший до умопомрачения Брамс, бежал за ним пешком, не в силах больше ни разу взмахнуть крыльями. Львы стражи пропустили их безо всяких вопросов. Как только Уно вошел в замок, он сразу же столкнулся с гепардом Палеем.

– Герингер ждет вас, – лаконично сообщил он. – Пойдемте.

Он проводил друзей в большую красивую залу. Герингер стоял у окна и смотрел на входные двери. Как только они открылись, пропуская Уно и остальных, лев почувствовал, как тупая игла вонзилась в его сердце. Герингер судорожно вздохнул, но удержался, не поморщившись от боли.

– Здравствуйте, Великий Герингер, – глухо произнес Уно. – Я принес оружие.

– Я вижу, – кивнул седой лев.

– Я хотел бы поговорить с Вами наедине.

– Хорошо. Оставьте нас.

Палей поклонился и пошел на выход.

– Все оставьте!

– Как и мы тоже? – удивился Брамс.

– Да.

Попугай собирался возразить, но натолкнулся на тоскливый взгляд Уно и молча вышел, подталкивая крылом Конти.

– Вы знали обо всем, да? – спросил Уно, когда за ними закрылась дверь.

– Да, – кивнул лев. – Я был знаком с Бертроном Гаем и это я разрешил им жить на Листае. Это было давно, очень давно… – В голубых глазах Герингера появилось нечто новое, похожее на Бесконечную Вселенную. – Бертрон просил меня не умирать, пока ты не отыщешься и, как видишь, я выполнил свое обещание. Мне хотелось бы узнать, что ты думаешь обо всем, что узнал?

– Мне трудно что-либо ответить. Могу сказать только одно – я знаю, что делать.

– И что же? – лев внимательно смотрел в глаза человеку.

– Теперь я понимаю смысл Ваших слов, – грустно усмехнулся Уно. – А я-то все голову ломал, почему же Вы сказали, что я – зло.

Герингер промолчал.

– Я могу попросить Вас об одном одолжении?

– Все, что в моих силах.

– Позаботьтесь о Конти и Брамсе, я их очень люблю и хочу быть уверен, что с ними все будет благополучно.

– Разумеется, они всегда будут со мной и останутся жить в замке.

– Спасибо, Великий Герингер, – Уно взъерошил пальцами сильно отросшие волосы и посмотрел в окно. Там, за стеклом, засыпала зеленая Листая.

– Я пойду, пожалуй.

– Прямо сейчас?

– Да, не хочу терять время.

– Или боишься, что передумаешь?

– Может и так. Прощайте, Великий Герингер.

– Прощай, Уно.

Лев проводил его взглядом голубых, проницательных глаз. Уно вышел из покоев и закрыл за собой двери. Конти с Брамсом ждали его в коридоре.

– Ну, что? – спросил попугай. – Все в порядке?

– Да, все хорошо, – Уно смотрел на большую птицу и маленького лисенка, из-за комка, застрявшего в горле, не мог ничего произнести.

– Уно, ты опять как-то странно на нас смотришь!

– Брамс, – откашлялся Уно, – я могу тебя кое о чем попросить?