Unknown

Страшнее, чем готы и галлы,

И выгорит вечный Рим...

Однажды и мы погорим.

*****

Амфитеатром ввысь трибуны.

Собрались, чтоб посмотреть на гладиаторов

здесь патриции, трибуны

и, конечно, же почтенные сенаторы.

Вопль толпы еще не замер,

и кто кровью, кто слезами

обливался на арене до последнего…

А из публики «Ату!» кричали, «Смерть ему!»

Колья крепкие в ограде –

чтоб сдержать любой напор.

Самый крупный бык из стада

и напротив – матадор.

Одинаково упрямы,

и в глаза друг другу прямо

смотрят бык и человек…

Чей короче будет век?

Над ареной дробь повисла –

барабанный четкий град.

Даже если были мысли,

занял их “allez”-парад.

А потом под звуки туша

мускулистые две туши

ухватились друг за друга просто намертво,

и почтеннейшая публика вся замерла…

В огороженном пространстве –

всё канаты за спиной.

И с завидным постоянством

двое входят в ближний бой.

Убедитесь, гляньте сами –

это спорт отважных самых.

Чтобы зал увлечь собою,

прибегают к мордобою…

Почему же так привычка,

так традиция сильна?

Потасовка, драка, стычка

и дуэль или война…

А без них обойтись очень нам

то ли не можется, толи не хочется.

Вероятно, просто жить так… проще нам.

А еще говорят – «таково общество».

*****

Гей, славяне, по местам!

Вырубайте свет.

Если я не капитан,

значит - Бога нет?

Получается, Завет

нам никем не дан?

Ох, наделаем мы бед

для прекрасных дам...

Некому хранить от бед -

управляйся сам.

Радуйся - ни здесь, ни там

не держать ответ...

"Таракан попал в стакан".

Кончился обед.

Время зим и время лет?

По фиг. Не воздам...

*****

Гей, славяне, не пора бы

обновить приоритеты?

Посещая гей-парады,

подавая Христа ради –

добиваясь паритета

неофита с раритетом…

Гей, славяне, только лохи

могут обойтись без Прады.

Не шуты, а скоморохи!

И не только шутки ради

мы, конечно, только рады –

взять измором, дать на лапу…

Даром что ли мы – Европа.

Настоящему сатрапу

не прожить без агитпропа.

Душем в души благотворность

лей, елей – в глаза и в уши.

План простой. Спасай соборность,

бей же да и бей баклуши.

Душ бессмертных во спасенье –

совершенствуем духовность, добываем апатиты

и текилу пьем под зразы…

Но внушает опасенье

и лишает аппетита

забугорная зараза.

Мы вторженья в суверенность и диктата

не простим – и не просите

Вмиг открутим супостату

весь субстрат для простатита.

Эх, в очередной кипучей

боевой российской буче –

обойтись без топора бы…

Снова все смешалось в кучу –

тяжелый рок, счастливый случай,

«гей славяне», гей–парады…

*****

У пророков скверные манеры.

Если даже хочется, не надо

Верить им, коль встать не хочешь в стадо.

Ну а коли вдруг нехватка веры,

Сотню раз прочтите "Отче наш" -

Снимет, как рукою. Баш на баш.

У святых нехватка оптимизма,

Но зато серьезности избыток.

Кто сказал "амброзия – напиток"?

Злой сорняк. И вреден он для жизни.

Плюс – не минус. Водка – не нектар.

Тьма – не свет. Успех – не Божий дар.

У Творца неповторимый юмор:

Черти в корчах, ангелы хохочут,

Кто-то снова истину пророчит...

Ну а ты чего? Пожил - да умер.

И Господня воля тут не в счет:

Ежели захочет, то спасет.

*****

Когда уходят люди насовсем,

на «навсегда» уходят от живущих,

когда не важно, был ли грех отпущен,

и в чистом ли во всем он в грунт опущен…

Быть может, только то, что думал перед тем,

имеет смысл. Тем более – в бессилье,

в каком-то страшном вязком полусне –

не помешать, не отодвинуть смерть –

ни силой, ни заклятьем не суметь…

Откуда же такое изобилье

тех, кто охотно помогает ей

распоряжаться судьбами людей,

их обрывать, мешая слепо с пылью?

Пособники насильственных смертей –

и эксперт опытный, и робкий подмастерье –

все полноправные участники мистерий,

которым имя – войны и террор.

Веками погребальный жгли костер,

подогревающий идейные химеры.

Во имя призраков очередной их веры

вещали оговор и приговор.

И в них всегда в итоге – к высшей мере…

На рудники, в окопы, под топор,

без права переписки, на галеры…

Какая разница – конец жесток и скор.

Забыты поводы и не оспорен вздор,

и не возвещено еще крушение империй…

В машине тесно, тишина повисла,

в колени острым краем давит гроб,

и нервный утомительный озноб

все не проходит и мешает мысли.

Мне друг ушедшего мужчины дочь,

и происходит все по ритуалу.

Наверно, правильно, но так чертовски мало…

А что могу я сделать, чем помочь?

И чем помогут мне, а после – тем,