Unknown

— Ах, как я тебя понимаю, — вздохнула Габи, всплеснув руками. — Жаль, конечно, что я успела обнадежить гостей, — произнесла она деланно печально.

Сука. Просто фееричная сука!

— Думаю, будет некрасиво оставлять нашу публику без развлечения, верно, Беллочка? Тем более что ты меня уже простила, — потерла она руки, не скрывая предвкушения. А я изо всех сил сжимала кулаки, чтобы не вцепиться ей в волосы и не приложить эльфийку мордой о ступеньки. В таком случае проживу недолго, и никакая богиня меня не защитит... — У меня есть замечательная идея, — воскликнула Габриэлла. — Кстати, навеянная твоим примером, дорогая, — оскалилась она опять в мою сторону. Сука!!! - Думаю, всем она понравится. Любой, кто пожелает, может нанести рабу рану на свое усмотрение. Но убивать нельзя... — подняла она палец, делая строгое лицо. Б...!!! — Как вам «изюминка» вечера? — В ответ раздались громогласные аплодисменты, а я чуть было не закричала в голос.

Даже вперед подалась, с открытой ненавистью смотря на профиль эльфийки. Благо, сейчас все внимание было сконцентрировано на ней.

Я повернулась в сторону «избранных». Игнорируя два из трех взглядов, посмотрела на Кристофера и одними губами произнесла:

— Сделай что-нибудь.

Кристофер кивнул и сделал шаг в сторону королевы.

— Ваше Величество, — обратился он, привлекая к себе внимание торжествующей эльфийки. — Это неправильно и слишком жестоко. Не думаю, что ваши мужья одобрят подобное.

— Моих мужей здесь нет, — многозначительно протянула она. — Я помню, дорогой граф, что вы противник подобных развлечений, но решает мнение большинства. Посмотрите на моих гостей, — указала она на беснующуюся и предвкушающую толпу. — Готовы с ними поспорить? Лично я этого делать не буду.

— Вы так гордились, что сегодня здесь присутствует Избранная, — не унимался светлый. — Проявите уважение хотя бы к чистой душе.

— А наша Избранная не против, — вновь усмехнулась Габи. — Она просто не будет в этом участвовать, чтобы... не запачкать душу. Верно, Силена?

Наша четверка посмотрела на Силену, и я поняла, что она... боится Габриэллу.

Лже-Избранная покосилась на нас с опаской и молча кивнула, пряча от меня и

своих Стражей взгляд.

Охренеть просто!!!

— Вот видите, многоуважаемый ректор, — оскалилась Габи и повернулась ко мне. — Быть может, ты хочешь что-нибудь сказать, Беллочка?

Тут я поняла, что она что-то знает про меня. Не знаю как, не знаю что. Допускаю, что мог разболтать Бальтазар под пытками, на что указывают многочисленные повреждения целостности его тела. Потому сейчас Габриэлла пытается вывести меня на откровение.

Скрипнула зубами и послала ей ненавистный взгляд.

— Так я и думала, — ухмыльнулась она и вновь повернулась к толпе. — Дамы и господа, прошу соблюдать нормы приличия и действовать в порядке очереди.

Естественно, дамы вперед, — оскалилась королева. — Оружие в ассортименте, — указала она широким жестом руки на стол, что до этого был скрыт полотном. От увиденного мне стало дурно. Не каждый палач-садист может похвастать такой изощренной коллекцией. С отчаянием посмотрела на Бальтазара, который с обреченным видом взглянул на меня в последний раз, а после закрыл глаза и опустил голову.

Перед моими глазами вновь встал мальчик, которому я обещала, что сделаю его жизнь счастливой, что они с отцом будут вместе. Насколько велика будет его ненависть ко мне и миру, когда он узнает, что я допустила смерть его папы в мучениях?

Тем временем выстроилась настоящая очередь, не короче, чем в Диснейленд, из желающих потешить свои садистские наклонности, не боявшихся испачкаться, низко пользующихся тем, что их лица скрывали маски. Словно в замедленной съемке, я смотрела, как первая эльфийка подошла к столу с орудиями пыток, замерла в нерешительности от разнообразия ассортимента и

остановила свое внимание на классическом стилете. Предвкушающе облизывая коралловые губы, она подошла к стоящему на коленях, связанному рабу и медленно, с наслаждением провела острием по коже его лица от уха до

подбородка. Вместо Бальтазара я сейчас против воли видела Кирта. Почему-то

только сейчас поняла, что именно так он и получил все эти шрамы на своем некогда божественно красивом лице. Именно так к нему подходили по очереди и от всей своей черной души кромсали обездвиженное, незащищенное, покорное тело раба. Думаю, аристократы даже не задумываются, что сейчас перед ними такой же эльф, как и они сами, лишь просто с ошейником раба, который автоматически делает из личности... ничто.