Unknown

Мой собственный опыт позволяет мне немного разобраться в предмете. Ибо я всю свою жизнь был еврейским националистом и сионистом. Как и большинство израильтян, я унаследовал это политическое мировоззрение от своих родителей, бабушек и дедушек. Моя семья приехала в еврейскую Палестину в 1920-х, начале 1930-х гг. с целью создания там независимого еврейского государства. Им это удалось, и я прожил большую часть своей жизни в стране, основанной националистами и до сих пор управляемой, в основном, националистами. За эти годы я был знаком с очень многими националистами, в том числе общественными деятелями и интеллектуалами как в Израиле, так и в других странах. И хотя не все в них мне было по вкусу, в целом я глубоко восхищался этими людьми за их преданность и отвагу, их здравый смысл и моральную порядочность. Для них национализм это не какая-то непонятная политическая болезнь, периодически захватывающая страны без уважительной причины и плохо заканчивающаяся, как, кажется, думают ныне многие в Америке и Великобритании. Для них это была известная политическая теория, на которой они выросли. Это была теория того, как должен быть устроен мир политически. О чем же говорит эта националистическая политическая теория? Национализм, на котором я вырос, это принцип, согласно которому мир считается управляемым наилучшим образом, когда нации могут определять свой собственный независимый курс, культивируя свои собственные традиции, и беспрепятственно следовать собственным интересам. Он противоположен империализму, стремящемуся принести мир и процветание, максимально объединив человечество в единый политический режим. Я не думаю, что аргументы говорят однозначно в пользу национализма. Аргументы могут быть приведены в пользу каждой из этих теорий. Чего нельзя сделать, не напуская тумана, так это избежать выбора между двумя этими позициями. Либо вы в принципе поддерживаете, как идеал, международное правительство, т.е. режим, навязывающий свою волю подчиненным нациям в тех случаях, когда официальные представители режима считают это необходимым; либо вы считаете, что нации должны иметь право свободно выбирать свой собственный курс в отсутствии такого международного правительства и режима.

Эти дебаты между национализмом и империализмом вновь приобрели актуальность с падением Берлинской стены в 1989 г. Борьба с коммунизмом закончилась, и умы западных лидеров занялись двумя великими империалистическими проектами. Первый это Европейский Союз, постепенно лишающим свои страны-члены той власти, которая обычно ассоциируется с политической независимостью. А второй - проект установления американского "мирового порядка", в котором страны, не соблюдающие международное право, будут принуждаться к этому под давлением, как правило, американской военной мощи. Эти проекты являются империалистическими (хотя их сторонники не любят их так называть) по двум причинам. Во-первых, их цель - вывести принятие решений из рук независимых национальных правительств и передать их в руки международных организаций и правительств. И, во-вторых, как сразу видно из написанных (как отдельными личностями, так и поддерживающими организациями) бумаг, эти усилия являются частью политической традиции, черпающей свое историческое вдохновение в Римской империи, Австро-Венгерской империи и Британской империи. Например, аргумент Чарльза Краутхаммера в пользу американского "всеобщего господства", написанный на заре указанного периода, призывает Америку создать на земле "супер-суверен", который будет контролировать "вечные протесты... суверенов" конкретных народов. Краутхаммер использует латинский термин pax Americana для описания этого видения, ссылаясь на образ Соединенных Штатов как нового Рима. Как Римская империя, предположительно, установила pax Romana (или "римский мир"), который обеспечил безопасность и покой для всей Европы, так и Америка ныне обеспечит безопасность и тишину для всего мира.