Unknown

Наконец, едва видимый через дымку на дне долины, далеко на юге лежал одинокий опорный пункт «Изабель». Размещенный на небольшом холме в излучине Нам-Юм, «Изабель» был организован в виде четырех опорных пунктов, лежащих на западном берегу реки, и пятом, расположенном через реку у основания того, что должно было стать вспомогательной взлетно-посадочной полосой Дьенбьенфу. Если всему Дьенбьенфу суждено было утонуть в муссонных дождях и грязи в конце апреля и мая, на ОП «Изабель» эта проблема едва ли возникла. Построенный посреди болота, с единственной целью обеспечить защиту артиллерии, и имевший едва более 2000 футов в самом широком месте, ОП «Изабель» жил в воде с самого начала битвы. Два пехотных батальона, артиллерийский дивизион, танковый взвод и вспомогательные подразделения тай жили как животные в клетке в полной изоляции в течении сорока дней. Даже ад основной позиции Дьенбьенфу с ее 10000 бойцов, казался маленьким раем по сравнению с этим.

На ОП «Изабель» не было спасения ни от чего — ни от обстрелов, ни от влажности, ни раненым, ни мертвым. Четыре западных опорных пункта «Изабель» были плотно сгруппированы в виде мозаики вокруг штаба в центре. На востоке находился знаменитый мост, для строительства которого майор Сюдра частично засыпал Нам-Юм, и за этим мостом, который был окружен на восточном берегу Нам-Юм узкой горловиной траншей, находился странный мир ОП «Изабель-5», официальное название которого вскоре было забыто в пользу имени молодого лейтенанта, командовавшего 431-й, 432-й и 434-й вспомогательными ротами тай. И вот так получилось, что «Изабель-5» был единственной позицией в долине, названной мужским именем и в честь человека, состоявшего в то время в гарнизоне: опорный пункт «Вьем». В форме лезвия кирки, рукоять которой будет представлять собой линию с севера на юг по тропе Пави, и острие которой будет направлено на мост через Нам-Юм, опорный пункт «Вьем» до последнего дня битвы был выступом на ничейную землю, по которой бродил противник; но десятки людей заплатили своими жизнями только за то, чтобы регулярно снабжать и пополнять его, так как мост через Нам-Юм был постоянно под наблюдением и огнем противника.

Но в те далекие дни середины марта 1954 года у гарнизона «Изабель» еще и мысли не было, что им придется сражаться в одиночку. Между ОП «Изабель» и «Клодин» лежала открытая и ровная местность дна долины, с маленьким промежуточным аванпостом «Марсель», и казалось, неостановимой мощью бронированных «Бизонов» капитана Эрвуэ, которые, несомненно, были бы способны прорваться через любые силы пехоты коммунистов. То есть, любые, кроме прочно окопавшихся и имевших достаточно противотанковых базук. Пристрелочные выстрелы артиллерийских орудий III/10 RAC показали, что орудия капитана Либье могли легко достать до южной части Дьенбьенфу и поставить любого потенциального нападающего на ОП «Элиан» под убийственный фланговый огонь. И наоборот, тяжелая артиллерия ОП «Клодин» могла в любой момент накрыть цели ОП «Изабель» своим собственным огнем. А на юге, за горной цепью, окаймлявшей долину, находился дружественный Лаос.

Хотя непосредственно пограничные районы были заняты войсками Вьетминя, так же как и высокогорье тай во Вьетнаме, в горных районах Лаоса еще действовали отряды французских коммандос GCMA, чьи радисты тихо вмешивались в радиообмен ОП «Изабель» и которые представляли собой своего рода успокаивающее внешнее присутствие. Еще до начала битвы, все согласились, что если Дьенбьенфу будет сокрушен превосходящими силами коммунистов, то лучший пусть к спасению лежит на юг, за «Изабель».

13 марта 1954 года над долиной Дьенбьенфу было несколько шквалов дождя, но они не помешали воздушному транспорту. И периодические беспокоящие обстрелы коммунистов были не хуже чем обычно. Почти десять лет спустя я сидел в Музее Революции в Ханое, где правительство Северного Вьетнама хранит свои воспоминания о прошлой борьбе, смотря фильм, снятый советским кинорежиссером Романом Лазаревичем Карменом, и видел глазами неизвестного оператора из Вьетминя, как выглядело поле боя в тот роковой поздний вечер. Эта конкретная сцена, по-видимому, была снята с горных холмов, возвышающихся над «Клодин» и «Югетт», четко видимых в песчаном очертании на фоне пышной зелени окружающих рисовых полей. Вся позиция французов, выглядела, как уже отмечали многие наблюдатели, как огромный лагерь бойскаутов, с его палатками, поднимающимся дымом от множества костров для приготовления пищи и бельем, развешанном для просушки на колючей проволоке. На несколько секунд камера казалось, увеличила «масштаб» хлопающего белья и джипа, мчащегося как маленькая игрушка, по пыльной дороге между «Клодин» и «Югетт».

А затем вся эта буколическая сцена внезапно растворилась в том, что казалось фантастической серией свирепых черных торнадо, которые полностью накрыли аккуратные геометрические очертания французских позиций. Коммунисты начали обстрел французского укрепрайона Дьенбьенфу. Было 17.00 13 марта 1954 года.

Глава 5. Штурм