Unknown

Она умолкла, лишь неоднозначно как-то хмыкнула.

Хрут оглянулся, мазнув по мне взглядом. Он, похоже, слышал наш разговор, и меня это отчего-то насторожило. Просто доверия эта рожа совсем не вызывала.

— В тебе всегда было что-то такое, — шепнула Ксани, отвлекая от этого дрыща чешуйчатого.

— Какое? — я приподняла бровь, не понимая, о чем она толкует.

— Заносчивое! — лисица проказливо оскалилась.

Вот задира, а!

В ответ на ее слова из-под плаща показалась мордочка Лючи. Моя красавица недовольно зашипела в сторону оборотницы.

— Ну ладно! Не заносчивое, а слишком правильное, — тут же пошла на попятную лиса. — Воспитание ведь не скроешь. Грязными руками ты еду никогда не тронешь. Место старшим всегда уступишь. Да и за ящерку твою на городских ярмарках хорошо бы монет дали.

— Она не продается, Ксани! — поджав губы, я пыталась не реагировать на ее явные подначки.

— Да знаю я, Астрид. Просто... Нет, ну я всяко думала, но чтобы самая настоящая лера...

— Ага, настоящая, — пробубнила я, отвернувшись от телег. — Как думаешь, сбежать тяжело?

Мой взгляд метнулся в спину этого Хрута. Вроде далеко отошел, не должен слышать.

— Что все? Уже брак опостылел? — хохотнула Ксани. — Ну и правильно, ты себе красивее ящерицу найдешь. А насчет побега, — она понизила голос до шепота. — Это смотря, куда этот немощный нас сейчас заселит. Что рядом с генералом ящериц — это ясно понятно. Нам бы узнать, где обитает этот кот плешивый...

Она умолкла, зло поджав губы. Я прищурилась. Поддеть ее, что ли? Хотя ладно это я всегда успею.

Рыбоглазый, постоянно оборачиваясь на нас, обошел большое кострище и заспешил к высоким широким палаткам, изготовленным из толстых шкур. Выглядели они весьма добротно. В таких и летом не жарко, и зимой не холодно. Солнце ярко переливалось в густом ворсе, приглашая забраться внутрь этого надежного убежища и прилечь.

— А может, завтра сбежим? — предложила Ксани, рассматривая палатку. — А сегодня поедим нормально и поспим в тепле.

— Лиса, да ты неженка! — отвесила я шпильку в ее адрес и прибавила: — Иди под бок к коту, там погуще мех будет и потеплее.

После моих слов ее всю бедную аж перекосило. Не удержавшись, я громко захохотала, чем привлекла внимание воинов у костра. Обернувшись на нас, они заулыбались, приветливо и чуть смущенно.

За их спинами виднелся большой, сколоченный из досок разделочный стол, ямы, в которых плясали язычки невысокого пламени, ведра и сложенная стопками посуда. Полевая кухня!

— Ммм, — я довольно повела носом.

— Да, — Ксани кивнула. — Уж больно мясо у них ароматно пахнет! Аж слюнки текут.

— Это да, так что и поедим, и поспим, а на рассвете со свежими силами сделаем ноги. Не улыбается мне, быть марионеткой в руках неизвестно кого. Своего дядю я и сама прикончить могу. Мне тут помощники не особенно и нужны.

— Месть — дело благородное, но хлопотное, — закивала Ксани и снова повела носом.

Пахло действительно весьма аппетитно.

А тем временем в лагере спешно наводили порядок. Тела убитых дезертиров утаскивали на край поляны. Сломанные палатки спешно чинили. Но главное полевая кухня работает как ни в чем не бывало. Высокий, широкоплечий повар со знанием дела помешивал в огромном котле сытный обед.

Наконец остановившись, рыбоглазый Хрут указал нам на одну из палаток. Ту самую из густых шкур. Рядом с ней стояла еще одна, но куда крупнее. Это и дураку понятно — жилище самого генерала.

Пожав плечами, мы поспешили куда сказали. Но не успели откинуть полог, как на нас выскочила женщина. Немногим старше меня. Крестьянское широкое лицо, коса до лопаток. Полная, невзрачная... И все же я отчего-то продолжала рассматривать ее.

— Лера! — Она испугалась и сделала несколько шагов назад. В ее руках я заметила одеяла и еще некий сверток. Тряпки для обтирания, что ли.

Девица открыла рот и странно затряслась. Такая реакция и вовсе поразила. Я продолжала скользить по ней взглядом и рыться в своей памяти. Лицо. Оно явно было знакомым.

— Что застыла, Яська? — гаркнул Хрут. — Генерал сказал приставить тебя к лере и ее... спутнице, — он поморщился, глядя на оборотницу.

— Яська? — повторила я и вдруг до меня дошло, что это за «баба». Ненависть волной всколыхнулась в душе. — Ну здравствуй, тварь! Вот так встреча! А я о тебе не забывала, но вижу, предательство тебе пользу не принесло. Как же твой папочка допустил, чтобы ты вот тут среди драконов... Он же славный маг, предатель своего лерда. Грязный убийца и мятежник. О, я помню, как ты важно вышагивала в ту ночь по коридорам. Лерой себя там, наверное, уже мнила. На кого Шима решила обменять? На Маро или Берси? Кто из них в наследнички метил? Перед кем ты ноги рассчитывала раздвинуть?

Яська побледнела и отступила еще на шаг.

— Мы были детьми, — дрожащим голосом выдавила она из себя. — Я делала, что приказал отец. Я не понимала...

— Врешь, тварь, — процедила я зло. — Ты понимала, оттого и плакала в большом зале. Кого оплакивала? Шима? Знала, что его убьют? Ты сама себе не противна? Где же твой папочка?

— Его убили через несколько дней, — шепнула она и опустила взгляд. — Как предателя.