Unknown

Все было очень необычно - не как в других школах, других вторых сменах, где смотрящие, в свободное от собирания лавэ и устройства всяких, приносящих то же лавэ, делишек, сладко нежились в океане своей власти, силы и значимости. Они купались в море флирта, окружавшим их со всех сторон: девчонки не скупились на ласковые слова и улыбки таким авторитетам. Они наслаждались благоговением и подобострастием, выказываемым им на каждом шагу: мальчишки не упускали возможности лишний раз засветиться с положенцами, еще раз показать свою лояльность и угодливость. Руслан сразу дал понять, что это все ему не интересно. Пережитки эры Аскара, который держал вторую смену перед Арманом и наслаждался вышеназванными привилегиями, не успев как следует покультивироваться последним, были искоренены новой командой. Льстецы и вертихвостки были у них не в почете. Благосклонностью стали пользоваться отличники, ученики, придумывающие и изобретающие что-то, победители различных олимпиад и просто те, кто старался, пытался развить себя и понять что-то новое, что-то, может быть, сложное и неудобное.

Руслан был очень симпатичным мальчуганом и любил - ничто человеческое было ему не чуждо - общаться с прекрасными представительницами второй смены. Но, совмещая приятное с полезным, где первое выражалось в красивом облике собеседницы, а второе в интересных мыслях, любознательности и искренности - он отвергал, откладывал подобное общение, как только понимал, что именно второе требование не удовлетворяется, несмотря на то, что первое порой было безукоризненно.

Педагоги теперь работали как в раю – тишина, почти стопроцентная, готовность к урокам, культура отношений. Недаром они с восхищением и благодарностью смотрели на маленького главаря – единственного, кому было предоставлено право заниматься на уроках своими делами.

*****

По пути в столовую, Арман размышлял над тем, что же сейчас будет. С одной стороны - здоровенный бык Лёха, один из абсолютных авторитетов школы, с другой – необычный, сверх развитый пятиклассник Руслан… Что-то подсказывало нашему толстячку, несмотря на его юный возраст и не оформившееся умение разбираться в людях, что уровни у них совершенно разные - пропасть лежит между ними. И это сравнение было, в его размышлениях, отнюдь, не в пользу Алексея.

- Вот, Лёха, - сказал он, копающемуся в своем смартфоне, в ожидании их, старшому, когда они, наконец, добрались до пункта назначения, - это Руслан – новый смотрящий за второй сменой. А это Лёха, Рус, старшой школы, знакомьтесь.

Руслан смело, даже можно сказать нагло, рассматривал обладателя бычьей шеи. Он восхищался физическим развитием собрата по расе. "Очень хорошо сложен, - думал он, перебегая глазами от выпуклых бицепсов и груди до широких плечей и, визитной карточки, шеи. Природа щедро наградила его, взгляд уверенный."

- Ну, - процедил Лёха, нарушив мысли Руслана, - присаживайтесь. Чего встали столбом? Обсудим ваше поведение.

Арман поспешил усесться. Руслан не сдвинулся с места.

- Моё поведение могут обсуждать только мои родители и некоторые педагоги, достаточно зрелые для этого, - резко ответил юный вождь. - Могут, но не делают этого - не знаю, может повода нет.

У старшого отвисла челюсть.

- Ты что малой? Голову ударил, что ли, сильно? Ты с кем так разговариваешь?

- Стоп, стоп. Алексей, правильно? Давай остановимся здесь, сотрём произнесенные слова из памяти и начнём всё сначала. Я не советовал бы никому начинать беседу с человеком так - основываясь на его внешнем виде, возрасте, положении в обществе и тому подобному.

Арман втянул голову в плечи.

- Сядь, я сказал, не то я щас встану, - уже почти закричал Лёха.

- Осторожно, - сверкнул глазами необычный пятиклассник. - Если ты сейчас, к огромному своему несчастью, перейдешь тонкую грань и оскорбишь меня - последствия могут быть, для тебя разумеется, самыми плачевными.

- Ты что, угрожаешь мне? – зарычал, уже начинающий приобретать цвет вареного рака, Лёха, - или ты хочешь стукануть кому-то?

- Такими способами мне пользоваться незачем, - улыбнулся Руслан. – У меня есть тысяча других, более респектабельных, но не менее действенных. – И уже твердо, серьезным тоном, с «запахом железа»: - Я не пожалею того, кто навяжет мне войну.

Глаза Руслана выражали только одно: непоколебимую уверенность в себе, в собственных силах. Он улыбался. Вся эта ситуация, которая вызвала бы пронизывающий до костей страх и явилась бы причиной сильнейшего стресса для неокрепших, юных организмов подавляющего большинства подростков, была лишь приятным щекотанием нервов для нашего маленького героя.

Лёха туго понимал такие сложносочиненные предложения, но чувство, новое для него, начинало вкрадываться в его нутро.