Unknown

Рафик был очень добрым, его подчиненные обожали его. Никто никогда не видел, чтобы он кого-то ругал, разносил. Его команда и без таких «палок» исполняла всё прекрасно – они старались не огорчать своего приятного в общении и внимательного ко всем и всему шефа. «Любимый босс» - как называли его подчинённые, - любил пофилософствовать. Особенно в автобусе. У него была машина, но два-три раза в неделю он оставлял её во дворе своей кирпичной пятиэтажки, чтобы иметь возможность поразмышлять. Сначала в автобусе, не отвлекаясь на управление автомобилем, а потом и пешочком - для этого он выходил из общественного средства передвижения за несколько остановок от дома. Для большей сосредоточенности на своих мыслях, он не брал с собой ни книжек, ни наушников - этих главных помощников в коротании времени у современных пассажиров.

Сегодня его мысли крутились вокруг разума. Почему одни люди умнее, почему если несколько силачей... ах, я забыл, что уже упоминал это. В общем он размышлял о том, как придумать, изобрести нечто, чтобы объединить силы разума нескольких людей. Лучше, конечно, мудрецов, чтобы эффект был ярче.

Автобус был набит разными людьми - от школьников второй смены, ехавших со своими огромными, полностью закрывающими уши наушниками, до пожилых, даже старых людей с аккуратными, незаметными ушными девайсами.

Рафик оглянулся вокруг. Все, кто попадали в его поле зрения (примерно пятая часть всех пассажиров), ехали, слушая что-то, посредством упомянутых выше аксессуаров. Все, за исключением двух школьников. Эта парочка представляла собой любопытную картину: один, поменьше, лет двенадцати, рассказывал что-то второму, который был старше него года на четыре и выглядел, как мощный молодой десантник. Складывалось впечатление, что старший встретил своего кумира или просто какого-то гуру и теперь жадно впитывал всё, что он ему говорил.

Эники

Бывают моменты в жизни, когда мы, под влиянием каких-то третьих сил, совершаем странные, неординарные поступки. Вот и Рафик совершил: он встал со своего удобного места возле окна - которое тут же было занято - хотя до остановки, на которой он задумал сегодня выходить, было ещё не близко. Какой-то третьей силой, подтолкнувшей его на это, было обычное любопытство. Ему стало жутко интересно, и он задумал подслушать разговор двух вышеназванных тинэйджеров. Приблизившись к ним практически вплотную и сотворив на своем лице выражение человека, скучно рассматривающего через окно быстро сменяющийся (быстро относительно человека, едущего на катке, так как в это время дня, спасибо часу пик, автобусы двигались на скорости, не превышающей скорости быстрой ходьбы) городской пейзаж, наш герой настроил свои ушные локаторы на поглощение заинтриговавшей его беседы.

- И Волк Ларсен для тебя положительный герой? - вопрошал старший, - то что он издевался над людьми, лишил свободы главных героев - это разве ничего не значит?

- Я думаю - автор восхищался им, - был ответ младшего, - и именно, посредством него, хотел показать читателю - что такое несгибаемая воля и вообще сильная личность. Но здесь, он как бы делает поправку на то, что каким бы сильным не было зерно - ему всё же ещё нужно попасть на хорошую почву. Насчёт зерна и почвы он прямо там пишет, помнишь?

- Помню. Я тоже заметил это, проходящее через всю повесть, восхищение. Но как человек - он же, всё-таки, плохой, вредный для общества, этот Волк?

- В том виде, в котором он представлен в рассказе, думаю, да - ничего хорошего такая необузданная энергия не смогла бы дать нашему обществу, стремящемуся стать правовым. Но попади эта сила, эта впечатляющая концентрация жизни и воли в благоприятную культурную среду, и я думаю перед нами был бы именно представитель тех, кто двигает в нужную сторону шестеренки человеческого механизма. Здесь, конечно, ещё много условий должно было бы сойтись - огранка алмаза - это сложный, многосторонний процесс. Но если есть эта огромная жизненная энергия, этот алмаз - он, впоследствии, всё равно окажет влияние на общество, окружающее его. В качестве алмаза, бриллианта или их обломков, извалянных в грязи - вот в чём вопрос.

У Рафика последнюю минуту был открыт рот. Можно сказать, в первый раз в жизни он вживую слышал такие, интересные для него, высказывания. И от кого? От ребёнка! Сколько раз он пытался вызвать своих друзей, знакомых на философские обсуждения, на глубокие разговоры - но всё тщетно, им было неинтересно, скучно - может просто не было оригинальных мыслей - может были, но не хватало умения их красиво выразить. Как бы то ни было, но единственные, более или менее, глубокие, философские разговоры у него случались всего несколько раз в жизни, и все они имели место в его академии более десяти лет назад. И с кем же они у него происходили? С его преподавателем по философии!