Unknown

Деньги как товар, потребительной стоимостью которого является его меновая стоимость, в движении капитала перестают быть связаны с потребительной стоимостью того товара, который первоначально был деньгами. В своих функциях деньги заменяются денежными знаками, и от этого процесс нисколько не страдает. В ряде функций они используются лишь как воображаемые счетные деньги, в своей функции средства платежа могут служить гарантией множества потенциальных платежей и т.д. Мало-помалу эти функции начинают сливаться с денежными знаками, а не с денежным товаром, который они когда-то обозначали. Это первоначально происходило потому, что раньше денежные знаки представляли собой «твердые» деньги (то есть такие, которые гарантировались товаром). Однако дальнейшее движение меновой стоимости отрывается и от денег-товара, срастаясь с денежными знаками (бумажные они или электронные — значения не имеет). Для процесса обмена как такового и для процесса кругооборота капитала, где эти знаки выступают как деньги, важно только то, чтобы они могли выполнять общественно-значимые функции денег: служить средством обмена, обращения, средством платежа, средством накопления и мировыми деньгами. В «Капитале» Маркс подчеркивал, например, что когда дело касается международной торговли, то в качестве денег обращаются не денежные знаки, принятые для хождения в одной стране, а золото — реально обладающее стоимостью. Рынки, ставшие теперь единым разветвленным мировым рынком, могут обслуживаться в этой функции денежными знаками, лишь бы только они приобрели всеобщее значение. Это, между прочим, и было констатировано фактом отмены золотого стандарта доллара. Доллар после этого не перестал выполнять функцию денег. Более того, с того времени появились такие разновидности денежных знаков, полноправно выполняющих функции денег, которые никогда не были связаны с определенным реальным товаром, обладающим потребительной стоимостью и стоимостью, как это было со знаками золота. Вот где царство симулякра французских постмодернистов!

Но деньги не производят стоимость, деньги не есть стоимость, а только форма ее существования и проявления как чистая меновая стоимость. Само существование симулякра означает, что есть реальная материальная основа — реальные общественные отношения, порождающие симуляцию, да еще и в возрастающем масштабе. Разгадку тайны господства финансового капитала над производственным в современном мире нужно искать в самом характере товарного производства, в специфике производства товаров, в кругообороте производительного капитала и тех функциях, которые деньги выполняют в процессе этого кругооборота. Финансовая виртуализация собственной природы не имеет. Разновидности капитала, связанные с обращением и перераспределением стоимости, а также сферой нетоварного производства, функционируют капиталистически только в связи с функционированием производственного капитала при империализме. Здесь стоит лишь указать на это обстоятельство, чтобы отослать читателя опять к товару и ко всему тому, что было сказано выше о товаре, так как финансовая виртуализация — лишь свое другое товарной виртуализации в обществе господства капитала — проявление проявления. Поэтому сам по себе анализ виртуализации, исходящий из денег, представляет для того, чтобы понять ее сущность, такой же малый интерес, как и анализ религии без изучения тех общественных условий, которые порождают те или иные ее формы. Поэтому мы сосредоточимся на производственной виртуализации, исходящей из товара.

Источники

1.      Маркс, К. Капитал. Критика политической экономии : пер. с нем. Т. 2 / К. Маркс // Маркс К. Соч. / К. Маркс, Ф. Энгельс. — 2-е изд. Т. 24. — Москва : Издательство политической литературы, 1961. — 644 с.

Производство и потребление образа жизни как момент виртуализации

Настоящая работа публиковалась по ходу написания. Это позволило увидеть, услышать и учесть разные точки зрения на поднятую проблему, услышать критику. Поэтому позволим себе напомнить, что общая цель работы — раскрыть логику виртуализации социально-экономических процессов, которая состоит вовсе не в использовании современных компьютерных технологий, а в том, что капитал как общественное отношение в своем становлении ведет к выходу производства за пределы товарной логики и, тем не менее, этот выход остается в рамках этой логики, являясь условием того, чтобы товарное производство и воспроизводство капитала вообще было возможным. Общественные отношения в этой системе производства отрываются от своей основы, но именно в этом отрыве и через этот отрыв эта основа воспроизводится. Такое положение вещей определяет использование передовых, некапиталистических уже по сути технологий по-капиталистически и определяется таким их использованием. С другой стороны, оно неразрывно связано с откатами на доиндустриальный уровень производства и производственных отношений в эпоху империализма.