Unknown

- Я тебя слышал, и ты уже не мой босс, так что я могу тебя и ударить.

- Простите, сеньор Генеральный директор компании Идальго, – шучу я.

- Не поддерживай его, Клаудия. Мне нужен кто-то на моей стороне.

Я поднимаюсь, отталкиваясь от подлокотников стула. Однако, выпрямляясь, я чувствую жидкость, стекающую по моим ногам. Все в шоке смотрят на меня.

- Оу, – это все, что я могу произнести, – думаю, у меня отошли воды.

И тогда, все превращается в хаос. Артемис без конца спрашивает, все ли со мной в порядке. Джин и Алекс бегают из стороны в сторону. Одной рукой обхватываю живот, другой держусь за Артемиса, чтобы выйти из комнаты и спуститься по лестнице.

Арес и Аполо поднимают головы, а Джин истерично кричит.

- Ребенок! Выходит!

Еще больше хаоса.

Мама, дедушка и сеньор Хуан выходят из кухни, где они готовили мясо для весеннего жаркое. Все одновременно хотят со мной разговаривать и успокаивать, когда на самом деле это они ведут себя, как безумные.

- Все хорошо, – повторяю снова и снова.

Путь в больницу оказывается гораздо быстрее, чем я ожидала. Меня регистрируют и сажают в инвалидное кресло, хотя я могу ходить.

Хотела бы я сказать, что родовой процесс был чудесен, но на самом деле все это слишком больно. Меня до этого беспокоило, что вокруг будут смотреть куча докторов, но меньше всего в этот момент ты думаешь о стыде, ты просто хочешь поскорее покончить с болью и привести своего ребенка в этот мир, все остальное не имеет значения.

Артемис держит мою руку на протяжение всего процесса, и он такой бледный, что можно было подумать, что это он рожает.

- Давай, Клаудия, давай, еще толчок, – подбадривает, меня доктор Диас. Я задерживаю дыхание и тужусь изо всех сил. – Терпи, терпи, вот так, хорошо, хорошо.

Из последних сил я отдаюсь на полную, чтобы ребенок вышел на этот раз. Я остаюсь без сил, воздуха и с небольшим головокружением, но все это отходит на задний план, когда я слышу плач своей малышки. Доктор Диас слегка обтирает ее и кладет в мои руки. Я не могу сдержать слез. Я никогда не влюблялась настолько мгновенно и глубоко.

Артемис с покрасневшими глазами склоняется к нам и гладит крохотную головку малышки с такой осторожностью, будто это что-то настолько ценное, что он боится прикасаться.

- Привет, привет, любовь моя, – шепчу ей между рыданиями. – Добро пожаловать в мир, Эра Идальго.

Артемис целует ее в лобик, а затем дарит кроткий поцелуй мне. Отстраняясь, он смотрит мне в глаза. В его взгляде столько эмоций и любви, что впервые я без колебаний могу произнести это.

- Я люблю тебя, Артемис.

Я больше не боюсь. Эта фраза, которую я слышала из его уст все эти месяцы, которую он шептал в мой живот, больше не связана с теми ублюдками. Теперь все, о чем я думаю, когда слышу эти слова - это о милом мальчике, с которым я выросла, и об этом прекрасном ребенке на моих руках.

Артемис улыбается.

- Я знаю, милая, – он говорит это не надменно, а так, будто он действительно знал все эти месяцы, как будто для него не было нужды, чтобы я произносила эти слова, потому что он знал, насколько это сложно для меня. – Я тоже тебя люблю, Клаудия.

На третий день нас выписали, и Эра стала центром внимания дома Идальго. Все спорят за право держать ее на руках, меняя памперсы и укладывать спать. Думаю, что стать первой девочкой в семье Идальго - это целое событие. Самое замечательное, что нам очень помогают, и мы с Артемисом иногда можем отдохнуть.

Эра – очень красивая девочка, у нее уже есть немного кофейных волосиков на маленькой головке. У нее милое личико и пока еще голубые глаза. Мне сказали, что цвет глаз ребенка может со временем измениться.

Я не ожидала, что они у нее будут такого цвета. Полагаю, что это она унаследовала от кого-то из других поколений. По словам мамы, у моего отца были голубые глаза, так же как у матери Артемиса и у Ареса, и, конечно же, Арес не упустил возможности поиздеваться над Артемисом по поводу истинного отцовства.

- Прости, брат, – Арес произносит драматично. – Я пытался противостоять этому, но у Клаудии такая решимость, она…

Артемис дат ему подзатыльник.

- Имей уважение, Арес.

Арес широко нам улыбается.

- Как всегда такой серьезный, – Арес трясет головой и склоняется над кроваткой, чтобы взять Эру на руки. – И снова привет, красотуля. Кто тут станет сердцеедкой как ее дядя? Кто?

Аполо закатывает глаза.

- Почему бы тебе не сказать, что она будет умной или что-то вроде того? Сердцеедкой как ее дядя? Серьезно?

Артемис вздыхает и садится на кровать рядом со мной. Мне все еще немного больно.

- Тебе что-нибудь нужно? – трясу головой.

Мы сидим и наблюдаем, как все борются за внимание Эры.

***

4 июля…

В первый раз за последние месяцы мы с Артемисом остались наедине.

Эра осталась дома со своими бабушкой и дедушкой, которые более, чем рады посидеть с ней. Думаю, что это первое четвертое июля, которое мы с ним проводим вдвоем с того дня, когда мы были еще подростками, когда мне пришлось отвергнуть его из-за сеньоры Софии.