Unknown

Судя по форменной школьной форме, впереди девушка лет шестнадцати, именно школьницы. Я за эти три месяца был в постоянной переписке с родственниками Евгения, и там были фотографии, много разных, с обратной стороны описано кто-где стоит и кем мне являются. Там была эта девушка, Юля, младшая дочка среднего брата, второго. Та действительно мне племянница и называть дядей вполне может. Остальные видимо одноклассницы, вместе идут. По времени да, как раз из школы после окончания занятий. Прохожие улыбались, как девушка, подбежав, обняла меня, многие расчувствовались, подружки племянницы остановились метрах в пяти и хихикая стреляли в нас глазками. Уже какие кокетки.

- А мы тебя через два дня ждём, а ты уже здесь.

- Военным бортом прямо в Москву привезли. Быстро получилось, сам не ожидал.

- Ух ты, сколько наград, и как у дедушки есть, - с детской непосредственностью та стала изучать значки и награды.

Подружки ей покашливаниями напомнили о себе. Вспомнив о них, Юля представила своих одноклассниц, и пригласила с собой. Та меня за руку повела как ребёнка. Через дорогу, благо проезжая часть свободна, потом в парадную, консьержка узнала меня, Женечкой назвала, записала данные одноклассниц, и мы на лифте поднялись на пятый этаж где была профессорская квартира, пятикомнатная. Юля успела пояснить, что ведёт одноклассниц к деду, тот обещал рассказать про войну, после Девятого мая, сейчас интерес на эту тему. Сама Юля жила с родителями в другом районе, у них трёхкомнатная квартира, отец главврач столичной больницы. Сюда деда с бабушкой проведать пришла, и вот подружки с ней. А школьниц ждали, когда Юля своим ключом открыла дверь, на нас так и пахнуло свежей сдобой, что похоже ещё пекли. Юлька, тряся ногами по очереди, скинув туфельки, побежала, и с дикими воплями поднимала всех, сообщая, что я прилетел и уже тут. Так что вышли встречать все, кто был в квартире. Отец, матушка, домработница, это она выпечкой занималась. Больше в квартире никого не было. Пришлось обниматься и с отцом и плачущей матушкой Евгения, тяжело было морально это вытерпеть, но я смог. За столом посидели, я байки армейские травил, кстати, ключи забрал, сказав, что на ночь не задержусь, могут боевые товарищи прийти, адрес я дал, а потом стал доставать из ранца подарки. Делал вид, а на самом деле из хранилища, я уже семь их открыл, матушке красивую чайную чашку, видно, что дорогой выделки, мастера делали. Также дорогой рукописный платок. Отцу, еженедельник в коже, ручку «Паркер», и небольшой кальян. Юле, подпрыгивающей от нетерпения на стуле, джинсовую юбку с курткой, а ещё подружкам её четыре мелких подарка, у меня их много, одинаковые ручки с часами и с зелёными чернилами. Юле тоже. Ну и домработнице красивый расписной пояс. Остальным отдам при личной встрече, так я сказал. На кухню передал южные фрукты и специи, тут такие не достать. После этого профессор пригласил меня в свой кабинет. Перед школьницами извинился и перенёс день общения на завтра.

- Боевые награды имеешь, я знаю честно заслужил, хвалят тебя командиры. Разведчиком полковым стал, тоже знаю. Вчера пакет принесли, приглашают на награждение. Тебя наградили Золотой Звездой?

- Да, представляли два месяца назад.

- За что?

- Не дал вырваться из ловушки духам. Если бы вырвались, у нас за спиной кишлак был, а там пункт сбора раненых. И никого больше. Порезвились бы. Моё отделение там одно на охране раненых и оставили. Я решил встретить банду в четыре сотни голов в узком месте ущелья. Едва успели прибыть, и рассредоточились, как начался бой. К середине второй атаки сожгли наш «БМП» с помощью безоткатного орудия, пришлось мне лично доставать экипаж, они не могли выбраться из горевшей машины, оглушены и ранены, спас всех троих. Когда подоспела помощь, через два часа, то от отделения осталось трое, включая меня, остальные погибли, считая экипаж бронемашины, оклемавшись те включились в бой. Отойти духи тоже не могли, сзади их подпирали афганские военные, моджахеды там выставили заслон, что их пока не подпускал. А как наши подошли, духи сдались. Их там пять десятков насчитали, многие ранены, а перед нашими позициями три с половиной сотни тел насчитали. Перед приходом помощи, когда подошли к концу боеприпасы приходилось ребят поднимать в контратаку, в рукопашной много потерял, их было просто больше, но взять наши позиции не дал. Из вышивших - я и снайпер, он на скале занимал позицию до последнего патрона, практически без ран обошлись, третий боец был тяжело ранен, его позже откопали под завалом тел… - помолчав немного, я добавил. - Всем родственникам моих солдат написал письма, как погибли их сыновья и братья. Это была моя обязанность. Все погибшие были представлены к наградам посмертно. Как и выживших наградили. Похоже моя награда дошла только сейчас.