Unknown

– Элор… – я подошла к нему вплотную, вдохнула аромат корицы, раскалённого металла и чего-то опасно-чуждого, но сейчас почти неуловимого. Коснулась его груди, зацепилась пальцами за золочёные горизонтальные петли мундира.  – Знаю, ты терпеть не можешь менталистов и Санаду в частности, но… – Я всем телом ощущала его раздражение, страх, протест, напряжение. – Я не предлагаю копаться в мозгах, я предлагаю поверхностно считать эмоции. Санаду – декан менталистики, он и так работает с сознаниями некоторых студентов, ты можешь снизить академическую защиту у всех. Мы просто будем вызывать студентов и говорить о Малри, а Санаду по их чувствам поймёт, связаны они с ним или нет. Иначе мы можем потратить недели и ничего не добиться, пропустить фатальный удар.

– Халэнн… – Элор сжал мои плечи. Вдруг обнял меня и тяжело вздохнул. – Если бы ты знал, как мне трудно тебе отказывать.

Запрокинув голову, я посмотрела в его лицо, в прикрытые тенью глаза с огромными расширившимися зрачками и ответила:

– Ты можешь не отказывать.

Глава 25

Мы смотрели друг другу в глаза. Элор меня не отпускал, я слышала, как часто билось его сердце.

Дверь ударила его в спину, Элор пошатнулся, что значило – войти пытался дракон.

– Элор! – рыкнул с той стороны принц Арендар, и я мигом оказалась у окна, а Элор отступил от двери. Принц Арендар заглянул. – Попроси Изрель обратить подругу Леры в вампира.

Мне показалось, что я ослышалась: нельзя такое говорить таким обыденным тоном.

После секундного молчания Элор недоуменно переспросил:

– Что?

Закатив глаза и вздохнув, принц Арендар быстро отчитался:

– Никалаэду, подругу Леры, поразило проклятье, его не снять, но Лин считает, что оно не рассчитано на вампиров, поэтому, если девушку обратить, она выживет. Вопрос с квотой я кое-как урегулировал, а Санаду считает, что не справится самостоятельно, ему нужна помощь ещё одного архивампира. Попроси Изрель, ты же с ней в хороших отношениях.

Последнее принц Арендар сказал таким тоном, что стало ясно: он точно знает, насколько близкие отношения у Элора с единственной женщиной-архивампиром.

– Она не согласиться, – уверенно ответил Элор. – Сейчас я её не уговорю.

Похоже, не хотел показывать ей свою слабость, а в момент близости это станет понятно почти наверняка. Да и лезть к архивампирше в ослабленном виде… неразумно.

– Элор, я очень прошу, – принц Арендар был поразительно искренен в своей просьбе.

– Я правда не могу, мы немного поссорились в последний раз. Если попробую заступиться, Изрель, скорее, наоборот попытается помешать обращению.

Принц Арендар внезапно повернулся ко мне, хотя до этого вроде не замечал:

– Халэнн, пожалуйста, попроси Танарэса помочь. Я буду тебе должен.

– Арен! – воскликнул Элор с притворным недоумением. – Это невероятно: ты, оказывается, тоже видишь Халэнна! И даже можешь с ним нормально разговаривать! Давай этот радостный день в календаре отметим!

– Отмечай, Элоран, – недовольно разрешил принц Арендар, глянул на меня и, не дождавшись утвердительного ответа, шагнул назад и закрыл дверь.

Элор задумчиво посмотрел на створку.

– А ведь я такой же невыносимый, – вздохнул он. – И ты такой же невыносимый. Как же с нами, драконами, тяжело. Удивительно, что мы до сих пор не вымерли… Ладно, идея с участием менталиста имеет некоторый практический смысл, коль скоро до отбора Арена осталось немного, и нужно срочно обеспечить его безопасность.

Я выдохнула: обошлось без долгих уговоров.

Ранение смягчило Элора… или он просто не хотел тратить время на споры.

Следом за ним я вышла в ярко освещённый коридор.

Санаду сидел в кабинете через три двери от этого. Допрашивавший Санаду старший лейтенант был красным до кончиков ушей, а на скулах недвусмысленно проступали контуры чешуек. Того гляди обратится, бедный.

– С вампирами, впрочем, тоже тяжело, так что некоторый природный баланс наблюдается, – глубокомысленно выдал Элор. – Профессор, вы нужны нам для считывания во время допроса эмоций студентов.

– Да неужели! – Санаду, до этого лишь оглянувшийся на нас, ментальной силой развернул своё кресло к двери и подпёр щёку ладонью. – Годами мечтал, что вы, наконец, обратитесь ко мне за услугами по менталистике, и – какая жалость! – немного раньше ваш младший брат взял с меня обещание ему помочь.

Между ними витало напряжение. Я могла понять глухое раздражение Санаду: меня бы тоже задело, если бы дракон, ради которого я провела довольно неприятную для себя процедуру, вместо благодарности обозлился на всех менталистов.

Элор мог бы уверить Санаду, что принц Арендар не сможет уговорить никого из других глав кантонов на обращение какой-то безродной девчонки, и снова попросить о помощи, но…

– Понятно, – Элор просто развернулся и вышел из кабинета, жестокосердно оставив старшего лейтенанта наедине с ехидством Санаду.  – А за взятие показаний с этого надо не забыть премию выдать.

Обращаться к профессору Эзалону, который сейчас, теоретически, уговаривает соректора Дегона показать морду из сокровищницы, по какой-то непонятной причине мне не хотелось.

– За Эзалоном пошли, – устало велел Элор.

И мы пошли.

***