Unknown

«Халэнн, я так хочу попробовать, что такое избранная, и так не хочу творить глупости», – прошептал Элор, пока я гладила его по голове.

«Разве ты не хочешь его защитить?» – спросил Дарион, и в его вопросе был подтекст, который я предпочла не заметить.

Лучше бы он ответил на вопрос, почему привлекает к этому делу именно меня.

«Амулеты абсолютной ментальной защиты непросто достать и не так быстро сделать, – наполнил очевидное Дарион, – а он нужен сейчас. Если у тебя есть, я прошу одолжить на время, пока Санаду не сделает новый».

«А Санаду не хочет подержать её под абсолютной защитой? Чередуясь с Эзалоном, например», – я наблюдала за его реакцией, пытаясь понять, связаны они или нет.

«Санаду сейчас часто отлучается, а у Эзалона не хватит сил держать щит долго. И неразумно тратить их силы так, когда можно воспользоваться амулетом, если он есть. У тебя есть?»

Вздохнув, я отправилась к секретеру и вытащила из ящика тёмно-бордовый кристалл на золотой цепочке. А следом лист – написать Дариону, чтобы прислал за амулетом маленького незаметного голема.

***

Я вроде бы поступила правильно: и просьбу Элора выполнила, и Дариону помогла, но всё равно ожидала… проблем.

Ситуация не нравилась совершенно. Не только из-за законодательного запрета укрывать избранных – в этом случае я могла сослаться на пожелание Элора.

Меня буквально раздавливало дурное предчувствие.

Не нравилось всё.

На следующий день с утра я написала в несколько особых контор и наняла пару специалистов следить за Тарлоном, ещё троих наняла проверить профессора Эзалона, вновь не оставила без внимания и предполагаемых родичей Валерии Флосов, а заодно их соседей.

Мне патологически хотелось узнать всё и обо всех, пройтись по чужим сознаниям и вытрясти все тайны, разобраться, что меня беспокоит.

Не выдержав, ближе к вечеру я сходила в Нарнбурн в надежде выведать что-нибудь интересное у офицеров, но они свернули деятельность, а имперский банк возобновил работу в полном объёме.

На обратном пути, уже в сумраке, у моста с каменными драконами меня встретил Элор. Он стоял, прислонившись к громадной каменной лапе с удивительно чётко проработанной чешуёй, и ветер колыхал его рыжие пряди.

– Халэнн, мог бы и пригласить на совместную прогулку, – мягко пожурил Элор.

Ветер донёс до меня пряный аромат корицы, и я заметила с неожиданной полуулыбкой:

– А ты в отличном настроении.

– Вечер приятный…

Мы пошли обратно к Академии. Он ни о чём не говорил, только иногда на меня поглядывал и как-то странно улыбался. И это тоже нервировало, хотя казалось, что он… спокойнее, чем прежде. Словно его перестало тянуть к той, к кому тянуться не стоило.

Похоже, Валерия действительно была его избранной…

А на половине пути между академическим мостом и самой Академией раздался шелест крыльев, и к нам, звеня украшениями, спикировали три роскошно одетые драконессы. Впечатления от сидения в сокровищнице угасли, Вейра и Диора снова набрались смелости, Сирин поддержала, и мне стало не до дурных предчувствий.

***

Первый отчёт от нанятых специалистов поступил на следующий день ближе к вечеру. И это оказалась информация об Эзалоне, что несказанно удивило: учитывая его сильно преклонный даже для мага возраст, данных о нём должно было накопиться прилично. Пусть в ИСБ его досье мало из-за его законопослушности, какой-то деятельностью помимо преподавания он должен заниматься.

Но нет, профессор Эзалон вёл замкнутую жизнь, занимался исключительно делами Академии, в явных романтических отношениях не состоял, и даже девочки из борделя не могли рассказать о своём клиенте ничего интересного, кроме того, что у него сердце немного шалит, и он хороший слушатель.

Склонившись над отчётом, я как раз размышляла, что по моему впечатлению Эзалон больше не слушал, а говорил – о пожертвованиях, но, возможно, причина разницы восприятия в том, что девочки из борделей вряд ли могли пожертвовать Академии достаточные суммы, когда двери распахнулись.

Мне даже голову не пришлось поднимать, чтобы понять – явился Элор.

– Что случилось? – я захлопнула папку с информацией об Эзалоне и убрала в стол.

Элор стоял в дверях, держался за ручки створок и как-то странно на меня смотрел.

Узнал, что я собираю досье?

– Нужна твоя помощь, – Элор прошёл к столу и пошарил по нему взглядом, схватил одну из моих папок. – Идём, идём же быстрее.

На меня пахнуло ароматом корицы, раскалённого металла и чего-то чужеродного, напоминающего об угрожающей Элору смерти. И я пошла.

Элор обхватил меня за плечи. Нас окатило золотое пламя, и мы, пошатнувшись, возникли в коридоре основного корпуса. Элор вручил мне раскрытую папку.

– И? – я приподняла бровь.

– Притворись, что объясняешь мне.

– Что?

– Ну что-нибудь, – Элор встал со мной плечом к плечу и указал на листы, исписанные жалобами на недостаточную укомплектацию профессорских рабочих кабинетов. – Да хоть это.

Его запах с этими чужими нотами тревожил. И ощущение, что происходит нечто нехорошее, по-прежнему царапало мне сердце. Но прежде надо было разобраться с Элором, и я спросила: