Unknown

Если вдруг станешь женой твоего сюзерена Халэнна Сирина – разрешу переписку, если она не будет отнимать у твоей матери много времени.

Не пиши, пока не исполнишь любое из этих условий.

Р. Л».

Я позволила листу спланировать на белоснежный ковёр.

Жестокое предложение. Сирин Ларн обыкновенная драконесса с не слишком богатым приданым, даже моё покровительство не даст ей достаточно высокопоставленного супруга по меркам графа Рейра – мужа её матери. А побывав реальной любовницей главы правящего рода, Сирин напитается его родовой магией и станет куда более интересной невестой: тогда уже не за неё приданное будут давать, а женихи начнут предлагать деньги, чтобы её себе получить. И тут у графа Рейра появится великолепный инструмент манипулирования. Возможно, он даже примет Сирин Ларн в свою семью, чтобы иметь официальное право выбирать ей супруга по своему усмотрению.

Снова на меня нахлынули образы и слишком яркие фантомные ощущения, а когда они схлынули, я увидела некрасиво покрасневшее лицо Сирин Ларн.

Она смотрела на меня с надеждой.

– М-мама, – прошептала она, резко наклонилась, так сгребла письмо, что оно захрустело в пальцах, прижала к груди. – Мама не ответит, пока её муж не разрешит.

«А нужна такая мать?» – невольно подумала я. Ладно если прежде, при жизни отца Сирин, запрет на переписку и встречи могла диктовать ревность Рейра (вдруг писать будет её отец или попытается общаться при появлении бывшей любовницы в замке, ведь Сирин Ларн по возрасту нельзя было покидать дом), то теперь запрет выглядел блажью или попыткой шантажа, а согласие с ним матери – нежеланием встречаться.

– Он поставил условия. – Дрожащей рукой Сирин вытерла побежавшую по щеке слезу.

Сирин всё мяла письмо, то прижимая его к пышной груди, то дёргая ко мне, будто собиралась дать его прочитать. Светлая обстановка только подчёркивала красноту её заплаканных глаз, пятна на щеках и шее.

На меня снова накатила дурнота, Сирин Ларн растворялась в красной простыне под двумя связанными страстным поцелуем телами.

– Вы можете жениться на мне? – всё же выдавила Сирин Ларн и покраснела ещё сильнее. – Я ни на что претендовать не буду, и как только вы найдёте подходящую супругу… – Её голос вытягивал меня из омута чужеродных образов. – Это позволит мне немного общаться с мамой… пожалуйста.

Глава 20

На этот раз я сосредоточилась сильнее и через тайный ход в защите амулета нырнула в её сознание, выискивая причину предложения. Выдохнула с облегчением: нет, это не коварный план получить Халэнна Сирина в мужья, Сирин Ларн просто достаточно сообразительна, чтобы понимать: она и её беда слишком незначительны, чтобы я попыталась воздействовать на мужа её матери, вассального Киарстенам, ведь влезать в отношения в чужой семье среди драконов не принято. Да и большинство драконов поймут нежелание графа Рейра видеть живое напоминание о том, что его драконесса когда-то отдавалась другому.

– Я женюсь на Энтарии, – предупредила я. – Думаю, ей это нужнее.

Мысли и эмоции Сирин полыхнули тревогой и недоверчивой радостью – она считала, что я буду Энтарии хорошим мужем и смогу унять её боль, а то и сделать счастливой. Собственные ощущения снова вышвырнули меня из её сознания, в голове зазвенело.

– Спасибо, – прошептала Сирин Ларн. Она опустила взгляд на бумажку в своих руках. – Тогда… Я… – В её взгляде, резко поднятом на меня, засветилась надежда. – Тогда, возможно, вы разрешите мне предложить себя в любовницы кому-нибудь из Аранских? Например, принцу Элоранарру, вы ведь ему служите, можете замолвить за меня словечко? Если бы он согласился взять меня хотя бы формальной любовницей, я могла бы помогать ему и вам тоже, и с Энтарией видеться, и в этом случае граф Рейр разрешит маме общаться со мной. Я… я всё сделаю, как вы скажете, и буду помогать по хозяйству, с организацией мероприятий. Принц Элоранарр показался мне не злым, и, клянусь, если стану его любовницей – я всё буду делать для укрепления вашего положения…

Она всё лепетала о том, сколько пользы может принести мне, став любовницей Элора, какой верной она останется, избавит меня от утомительного поиска ей мужа и укрепит моё положение при дворе, ведь все будут знать, чей она вассал.

Ладони обожгло болью: это в стиснутых кулаках проросли драконьи когти. Они вспарывали плоть до костей, кисло-металлически пахло кровью, когти впивались всё глубже, боль обжигала уже всю кисть, пульсацией поднималась выше запястья, но остановиться я не могла, иначе… Иначе я просто размозжила бы о стену эту светлую головку за одну только мысль явиться голой к Элору. Зубы скрипнули. Я ощущала, как капли крови срывались вниз. Наверное, на светлом ковре они оставляли живописные яркие кляксы, но Сирин Ларн, запрокинув голову, смотрела куда-то поверх моей головы, словно парила в идиллических мечтах, где они с Энтарией гуляют по дворцовому саду, а мама сама приходит к ней, и даже граф Рейр её признаёт.

– Так вы разрешите мне предложить себя в любовницы принцу Элоранарру? Попросите за меня?