Unknown

- Не скули, не скули, дурак, всё будет хорошо. Отныне тебя никто не тронет. Ты, главное, верь в Бога истово и молись, чтобы у меня всё вышло.

- Молю Господа о том, – вздыхал купец.

- А знаешь что, купец, пошли со мной на войну! – Волков кладёт руку Гевельдасу на плечо.

- Что, на войну? – купец побледнел так, что даже в полумраке стала видна его бледность. – Что же мне там делать?

- Там всегда есть что добыть и кого пограбить. Разве же ты не хочешь пограбить кого-нибудь?

- Господи, да что вы такое говорите?

- Ты не бойся, станешь с доппельзольдерами в первый ряд, там двойная оплата тебе будет и двойная доля в добыче. Я дам тебе шлем, кирасу, алебарду!

- Иисус Мария, Господь с вами, господин! Где я и где ваша алебарда? Мне от одного этого слова дурно в душе, – запричитал Гевельдас.

- А, не хочешь, значит, вставать в строй? Ну тогда найди мне десять барж, чтобы через два дня уже стояли у пирсов, готовые к отплытию. И не дай Бог ты опоздаешь, точно тебе говорю, поедешь тогда со мной к горцам при кирасе, шлеме и алебарде.

- Я сделаю всё, что смогу, – вяло обещал купец.

- Ну, что ты так квёл? Будь бодр, ибо печаль и уныние грех есть. Это я тебе как опора Святого Престола, меч Господа, защитник Веры и как паладин Матери Церкви говорю.

Купец кивнул, но всё равно не так бодро, как надобно:

- Буду молить Господа за дело ваше.

- Кстати, ты ту дрянь, что на стол для гостей ставишь, вылей, то нельзя честному человеку пить, то пойло адское, – сказал генерал купцу на прощанье.