Читаем Unknown полностью

Мясников Гавриил Ильич (1889-1946) - профессиональный революционер, мотовилихинский рабочий, член РСДРП(б) с 1906 г., в 1917-1921 гг. на руководящей советской и партийной работе в Мотовилихе и Перми - председатель Мотовилихинского райкома партии, член окружного комитета партии, член губисполкома, зам. председателя Пермской губчека. Член ЦИК. Широко известна его переписка с В. И. Лениным и развернутая им борьба против линии партии, получившая название "мясниковщины"; за оппозиционную деятельность был арестован, исключен из партии. Находясь в ссылке, бежал за границу. В годы второй мировой войны активный участник антифашистского сопротивления. После войны вернулся в СССР, вскоре был арестован и умер в тюрьме.

Сказка, да? А ведь на самом деле все еще покруче, чем в краткой справке. Он, как кажется, стоял за спиной участников похищения и самосуда над Михаилом Александровичем Романовым. Сделано это было всамделе без санкции Кремля, а не для отмазки Ленина и Свердлова, как с царской семьей, и заставило "товарищей начальников" некоторое время попсиховать, а не сбег ли по правде "совсем последний император" к белым. Позже, когда Гаврила был в Рабочей Оппозиции к Ильичу во время партдискуссии 21-го года (см. "Краткий курс истории ВКП(б)"), поносил партбюрократию и требовал "свободы печати от анархистов до монархистов", он так и лепил в письмах вождю: "Закон о свободе слова и печати нам нужен... Закон должен карать за ложь, за клевету... но не карать за высказываемые мысли... Не верите Вы в силу рабочего класса... а верите в чиновников. Это Ваша беда" и "Был бы я просто слесарь, коммунист того же завода, то где же я был бы? В чека или, более того, меня бы "бежали", как я некогда "бежал" Михаила Романова...

Нормально, да? Так мало того, что смущает письмами покой ПредСовнаркома, ругается хуже твардовского легендарного печника, он, собака, настолько популярен в своей камской вотчине, что мотовилихинская организация РКП(б) приняла резолюцию "О несерьезном отношении Оргбюро ЦК РКП(б) к тезисам Г. И. Мясникова", а в Перми его назло Центру избрали председателем губисполкома, ненадолго, правда, пока дедушка Ленин не узнал... Ничего знакомого не наблюдается? Ельцин, практически, уральский баламут, только вот не при гуманном Михал Сергеиче, а при любителе детей и котят Владимире Ильиче и его надежном ученике и преемнике тов.Сталине.

Ну, так к нему и отнеслись серьезно, пришлось чуть погодя снова, как при Романовых, бежать из ссылки за кордон, ну, и так далее... . Вот из-за этой-то мясниковской популярности пришлось отрывать Розалию Самойловну от ценной деятельности по отстрелу пленных в Крыму и посылать на Каму. С целью гуманного перевоспитания оппозиционеров. Она подтвердила свою репутацию и тут. Между прочим, видимо было решено, что славно бы крупное жульничество вскрыть в мясниковской Мотовилихе. Это еще при Робеспьере было неплохо отработано, делать "амальгаму" из политических и уголовных дел, чтобы получше оппонента повымазать в дерьме. Где в рабочем государстве искать объект для хорошего уголовного процесса на экономические темы? Правильно: в потребкооперации, недаром об эту ж пору Ильич социализм "строем цивилизованных кооператоров" обозвал.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых харьковчан
100 знаменитых харьковчан

Дмитрий Багалей и Александр Ахиезер, Николай Барабашов и Василий Каразин, Клавдия Шульженко и Ирина Бугримова, Людмила Гурченко и Любовь Малая, Владимир Крайнев и Антон Макаренко… Что объединяет этих людей — столь разных по роду деятельности, живущих в разные годы и в разных городах? Один факт — они так или иначе связаны с Харьковом.Выстраивать героев этой книги по принципу «кто знаменитее» — просто абсурдно. Главное — они любили и любят свой город и прославили его своими делами. Надеемся, что эти сто биографий помогут читателю почувствовать ритм жизни этого города, узнать больше о его истории, просто понять его. Тем более что в книгу вошли и очерки о харьковчанах, имена которых сейчас на слуху у всех горожан, — об Арсене Авакове, Владимире Шумилкине, Александре Фельдмане. Эти люди создают сегодняшнюю историю Харькова.Как знать, возможно, прочитав эту книгу, кто-то испытает чувство гордости за своих знаменитых земляков и посмотрит на Харьков другими глазами.

Владислав Леонидович Карнацевич

Неотсортированное / Энциклопедии / Словари и Энциклопедии