Unknown

В принципе, и оружия-то в руках до сей ночи не держала. К нему у меня отвращение с детства. Наверное, я никудышний полководец и очень плохой солдат. Впрочем, о воинской профессии никогда и не мечтала.

Очень надо!

Я подумала и медленно положила опасный предмет в стороне, под кустом. Теперь самое время заняться типом в кожанке.

Нда-а, дело дрянь. Мужик-то ранен... серьезно. На виске кровь, еще что-то с левым плечом - рукав изнутри весь намок. Ай, в моем-то положении только раненого хмыря мне для полного счастья не хватало!

И ведь бросить умирать человека совесть не позволит. Или позволит?

Я наклонилась, осторожно касаясь шеи, чтобы проверить пульс. Неужели пока я шла, он, на мое счастье. взял себе и умер?

А вот фигли, как говорится, и не мечтай. Есть! Бьется неровная ниточка.

Мдя... Тонкий запах дорогого одеколона вызывал уважение ко вкусу неизвестного. Холодные ноты белой лаванды, сладковато-терпкие сандала, освежающие ароматы лимона и зеленого чая смешались в морском вольном бризе. Известный, очень известный французский парфюм, только название не могу вспомнить. Так и хотелось вжаться носом в ямочку за ухом и принюхаться.

Тьфу!

Нашла о чем думать. Вроде мужским вниманием и не озабоченная, а все туда же...

Я не успела убраться в сторону, как меня жестко поймали за руку.

- Кто? - темные (мне так показалось, не видно же толком!) глаза пытались заглянуть в самую душу.

А он ничего, не старый - лет до тридцати. И симпатичный, паразит. Слегка вьющиеся короткие волосы, мощные скулы, крупные правильные черты лица. В прежней жизни я бы млела от внимания такого парня: ну просто вылитый киношный мачо. Ух! Можно сказать, второй Бандерас.

И вот как такого бросить, а? Рука не поднимается. И остальное — тоже.

- Конь в пальто! - Я таки не сдержала свой поганый язык. - Чего мандражуешь, видишь - свои. Лучше помолчи, пока я тебя осматриваю, дуралей несчастный, - демонстративно стряхнула легко разжавшиеся крепкие пальцы и отвернула полу куртки.

Ма-ать честная! Его что, из карабина для охоты на слонов подстрелили? Или с носорогом случайно перепутали?

Должно быть, именно так, иначе откуда у него на плече взялась такая дырища в бронежилете?

Калибр впечатляет.

И каким чудом жив до сих пор, не понимаю...

- Как тебя звать?

Сказал-простонал:

- Максим...

Парень снова потерял сознание.

И за что меня так? ЗА ЧТО?

Господи ты Боже мой, я ведь добрая и трудолюбивая, кроме прогулов на факультете биологии ничего плохого никому еще не сделала. Кроме Тольки, даже из парней никого не бортанула... пока.

С помощью здоровенного тесака я вырубила две толстых жерди, привязала между палками длинную трикотажную кофточку и перекатила на самодельные ноши пострадавшего, ругаясь вполголоса и пыхтя, словно выводок многодетных ежиков.

"Броник" казался легким, поэтому стягивать его не стала, оставила как есть. Ноги, словно у пойманного оленя, примотала своим ремнем от джинсов и захватила шнурком от кофточки концы жердей, чтобы не цепляли каблуками дорогу. Его ремень использовала, чтобы накрепко зафиксировать средину тела.

Э-э-эхх, где наша не пропадала! Она пропадала везде, где не лень. Холодно мне теперь не будет, только жарко. Протащить мужичка весом под добрых восемьдесят-девяносто кэгэ - так и вовсе потом изойдешь.

Нно-о-о, залетныя! Н-но!

Мне было нелегко, но я справилась. Задыхаясь и дрожа, я обливалась потом и тянула, рычала, волокла стотонного моржа, изображая сценку "Бурлаки на Волге". Все тянула и тянула, пока не доперла тяжеленную тушу молодого жеребца до нашей хибары.

"Работа, не волк, в лес не убежит" — ну да, как раз. Не про меня это сказано. Ко мне-то она как раз из лесу и прибегает, вот как сейчас. Бедный-бедный серый волк, ему попалась сугубо нестандартная Красная Шапочка...

Ох-хо-хонюшки. И что делать будем?

Благо хороший, славный умница-ребенок все спит. Небывалое диво, прямо-таки божий промысел. Я переложила его на теплый припечек, повыше. Молчит, сопит, спит.

Я перекрестилась и занялась другим вопросом.

Раздев до пояса фигуристого накачанного господина (если судить по цене одежды — он точно не из пролетариев), я залила жуткую рану перекисью и расплакалась. Рана все еще обильно кровила: пуля прошла навылет.

Меня затрясло.

Тут биофака явно недостаточно, подавай хирургию.

Я не смогу, не сумею ему помочь. В этом доме, кроме аспирина, ничегошеньки нет. Детское жаропонижающее не в счет, его слишком мало относительно дозировки. Никаких нормальных антисептиков, никаких антибиотиков, обезболивающих. НИ-ЧЕ-ГО.

Ни марганцовки, ни водки.

А парня шить нужно и под капельницу, причем срочно. По-моему, у бедняги уже начался или скоро начнется болевой шок, вон как дрожит. Антибиотики нужны, опять же.

Господи! Что делать?

Что с ним делать? Умрет ведь!

Почесав свою бедную тыковку раз или два, я уже начала просто раздирать ее когтями, стимулируя думательный процесс. Кажется, помогло. Ну или мне так показалось.