Unknown

пила до дна. Именно с этого тоста женщины стали пить наравне с

Садыком.

Было два часа дня, когда все шашлыки, люля-кебаб, чахакби-

ли, бастурма были съедены, девять литров пива и два литра водки

были выпиты. На пляж идти не хотелось, стояла невыносимая жара.

Все женщины и Садык могли только мычать и стоять с опорой.

Шатаясь из стороны в сторону, что-то бормоча себе под нос,

хватаясь друг за друга и встречных прохожих, процессия медленно-

медленно отправилась к автобусной остановке. Больше всех споты-

кался на ровном месте и падал вконец обалдевший от невыносимой

жары Садык. Ни о какой ревности со стороны Ольги к Монзикову

не могло быть и речи. Бедная женщина мечтала только об одном –

как бы поскорее ей добраться до кровати. Ей срочно надо было

принять горизонтальное положение. Лучше всех держалась Тома.

Абсолютно прямая, широко шагая и смотря куда-то вдаль, Тома

шла впереди всей пьяной братии, крепко сжимая в правой руке

пустую литровую бутылку из-под водки. Волосы её были растрепа-

ны, помада - размазана, сарафан – расстегнут на первые три верх-

них пуговицы. Прохожие при виде такой красавицы шарахались в

сторону.

Монзиков, выпивший меньше всех, но доедавший практиче-

ски за каждым, оберегал своих спутниц от падений и незапланиро-

ванных контактов с поребриками, деревьями, столбами, киосками и

334

ларьками, а также с прохожими и стоявшими у края набережной

машинами.

В полупустом автобусе ехали молча и сидя. Из автобуса вы-

шли на автопилоте и практически также все добрались до своих

номеров.

Монзиков решил отложить рандеву с Кирой. Однако Алек-

сандр Васильевич галантно, по крайней мере, так ему казалось, проводил сильно пьяную даму до номера, а затем, по ее просьбе, зашел к ней в ее двухместный номер, где пустовала вторая кровать.

Кира упала на свое место, не раздеваясь, и тут же заснула. Монзи-

ков уложил ее поровнее, затем достал сигареты и стал нещадно ча-

дить. Что ему было делать дальше он не знал. То ли раздеться и са-

мому лечь на свободную кровать, то ли вернуться в свой номер, то

ли всё-таки раздеть Киру, а там – будь что будет?! В любом случае

надо было что-то делать и Александр Васильевич, для начала, схо-

дил в туалет, как следует испражнился, со вздохами, стонами и т.п., принял душ. Стоя босиком у Кириной кровати, Монзиков при-

стально разглядывал белые трусики крепко спавшей женщины.

Внезапно он почувствовал прилив сил и непреодолимое половое

влечение к ней. Тогда он грубо, по-военному, раздел спящую жен-

щину и лег на неё. В первые же мгновения соития Кира проснулась.

Она не кричала, не сопротивлялась, а просто лежала и смотрела в

сторону, пытаясь понять, что с ней происходит. Монзиков яростно

сопел, стараясь как можно глубже проникнуть в Киру. Постепенно

Кира стала ему потихоньку подмахивать, а спустя пять-десять ми-

нут она уже стонала и изгибалась как только могла. Половой акт

явно затягивался, финишем даже и не пахло. Монзиков старался

изо всех сил, но его организм был настроен на другой тон. Женщи-

на же зажигалась всё сильнее и сильнее. Испытав один оргазм за

другим, Кира была готова к третьему. Она ни о чем не думала, она

просто лежала и млела, как это обычно делают все женщины после

серии оргазмов и затяжных половых актов. Наконец Монзиков об-

легчился. Самое интересное - фазы их совпали максимально. Оба

лежали в обнимку на боку минут десять ни разу не шелохнувшись.

Им было очень здорово после такого марафона.

- Саня, ты знаешь, а ведь мне впервые в жизни так хорошо?! –

Кира старалась не смотреть Монзикову в глаза, поскольку она впер-

вые в жизни изменила своему мужу, за которого вышла замуж ещё

335

ещё на первом курсе института и ей, разумеется, было очень стыд-

но.

- Так это ж естественно, понимаешь мою мысль, а? – Монзи-

ков гладил рукой ножку и думал о том, что хорошо бы ему было бы

завтра или послезавтра переспать с Томой.

- Скажи мне, пожалуйста, а тебе со мной хорошо? – ласково

нашептывая, спросила Кира.

- Ну, а ты-то как сама думаешь, а? – Монзиков решил обнять

покрепче Киру, для чего он попытался лечь поудобнее, однако его

правая рука так затекла, что он даже не сумел приподняться, а лишь

слегка застонал.

- Я поняла, тебе тоже со мной хорошо! – Кира начала его безу-

держно и пылко целовать.

- Слушай, - Монзиков не то чтобы сопротивлялся, нет, он пы-

тался освободить свою, зажатую Кирой, правую руку, но кроме

мычания и стенания у него ничего не получалось. – Оля, ты бы

привстала, а? Догнала, а?

- Как ты меня назвал, Олей? – Кира даже подскочила от такой

неожиданности.

- Какой Олей? Лёлей! – Монзиков понял, что он сейчас нахо-

дится на грани провала. – Я всегда так свою жену называю, пони-

маешь мою мысль, а?

- А я, что – твоя жена, да? – Кира хотела, было заплакать, но

Монзиков её начал успокаивать.

- Да ты – это, ты не гундось, а то я этого не люблю! Понима-

ешь мою мысль, а? Я ведь тебя, как её, а в чем-то даже и поболее…