Unknown

— И как нам теперь это остановить!?! — спросил я.

Таскер, недолго думая, скомандовала:

— Убрать это из изолятора! Наружу!

Я схватил личинку — она была тревожно тёплой — и попытался тащить её. Её кожа была гладкой, но твёрдой, было тяжело приноровиться. В итоге я потянул её за собой как мешок с цементом.

Я позвал Джона. Он отбросил в сторону свою дилдо-пушку и тоже схватил личинку. Мы попытались докричаться до охраны в плащах, но те, кажется, не распознавали наши команды. Тёмные, длиной со ступню трещины на личинке становились шире. Изнутри раздался приглушённый рокот, достаточно сильный, чтобы пол содрогнулся. Или я выдумал это. Агент Гибсон прихромал к нам и попытался помочь.

— Катите её! — крикнул Джон. — Как канистру!

Мы втроём принялись катить личинку вдоль изолятора с клетками к двери, ведущей в офис. Нам пришлось катить её мимо клетки с Мэгги, и я боялся, что мы обнаружим там Лоретту, которая обязательно начнёт кричать, но там было пусто; по всей видимости, её успели увести в помещение ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА.

Мы прошли мимо клетки с Мэгги — личинка внутри принялась рычать и метаться при виде нас — и, наконец, преодолели толстую стальную дверь. Я вспотел от усилий — казалось, личинка становилась тяжелее с каждым шагом. За нами тянулся след из слизи.

Таскер ждала нас рядом с гробовидной дверцей — порталом в другие миры. Она жестом поманила нас, и нам пришлось делать неловкий поворот в девяносто градусов вместе с пульсирующей личинкой.

Таскер открыла дверь и нашим взорам предстало летнее зелёное поле, которое я уже заметил раньше. По полю был разбросан мусор — пустые стаканчики из-под кофе, пакетики чипсов и даже один грязный подгузник.

Но теперь личинка была слишком длинной, чтобы влезть в проём; мы впятером — присоединилась даже Эми — изо всех сил старались ужать её в размерах. Мы протиснули её через дверь и Таскер закричала, чтобы мы откатили её подальше от проёма — на случай, если она решит размножиться в самый неподходящий момент.

— Тогда леди вперёд, — сказал я, — ещё не хватало, чтобы вы нас там вместе с личинкой заперли.

К её чести, она не поколебалась. Она зашла внутрь и вместе с нами принялась толкать личинку по полю и вниз, потому что поле оказалось зелёным холмом в неких пространстве, времени и вселенной.

И в тот самый момент, когда мы убрали руки, личинка принялась высвобождаться из своей кожи как из скорлупы. На какой-то момент перед нами был лишь сгусток тьмы, и мы поражённо вглядывались в неё. Таскер, широко раскрыв глаза в изумлении, взяла телефон и принялась снимать видео. Такое и впрямь могло случиться раз в жизни. Я заметил, что она держала наготове пистолет в другой руке, покуда не глянула вниз, на то, чем стала личинка, и осознала, что вряд ли её теперь возьмут пули.

Темнота разрасталась.

Отступая назад к порталу, Эми проговорила:

— Ведь это же пустая вселенная, да? Хаос не сможет навредить ничему живому здесь?

Таскер не ответила. Я повернулся, чтобы выйти из портала, и... замер.

Там была дверь, и за дверью я видел хорошо одетую семью, похожую на туристов: отца и двух сыновей, которые ели что-то похожее на пирожные бирюзового цвета, подобных я раньше не видел. Отец недоумённо смотрел на нас. Он выглядел как стимпанковский адвокат: в жилетке и высоких блестящих сапогах и золотой цепочке, наброшенной на одно плечо. У него были чёрные, зализанные назад вопросы с тонкой полосой проседи. Его двое ухоженных мальчишек выглядели любопытствующими.

Один из пареньков посмотрел на меня и сказал что-то похожее на "Прочь", но акцент и тон заставили меня подумать, что, возможно, они поприветствовали меня на иностранном языке. С ними была маленькая собачка. Она залаяла. Другой мальчишка был занят тем, что кормил её своим пирожным.

— Вы должны отойти подальше от этой штуки, — начал было я, но затем я разглядел зрелище, от которого слова застряли комом в горле. Позади семьи была видна хорошенькая городская площадь — магазины подарков и фонтаны, окружающие высокую часовую башню. По улицам ездили автомобили с необычным внешним видом — у них было только три колеса, два сзади и одно спереди. И дальше, куда хватало глаз, виднелись небольшие аккуратные домики.

— Боже мой, — произнесла Эми. Я обернулся и увидел, что от личинки осталась только шелуха. Тьма плотным сгустком поднималась к небу, как дым от пожара на нефтяной скважине. Тьма приобретала форму безголового человека с козлиными ногами, по крайней мере, метров тридцать в нём точно было. Я знал, что должен бежать без оглядки, но мои ноги меня не слушались, будто бы говорили мне, ты видишь, ты видишь это дерьмо?

Джон схватил меня за руку и потащил к порталу, но в тот самый момент как я отвернулся, гигантская тень пронеслась надо мной, заслоняя солнце.

Она опустилась на деревню. Семейка туристов не закричала. У них не осталось времени или, ну, причины для криков. Как и для остальных в этой симпатичной деревеньке.