Unknown

— Конечно. Но, если вы не против, я бы хотел провести тестирование прямо сейчас, чтобы составить окончательное впечатление о том, как проходит процесс. Вы все будете присутствовать. Мне нужно сделать несколько контрольных замеров перед контактом с образцом. Вас не застанет врасплох батарея неудобных вопросов, просто камеры и пара моих друзей на том конце.

Никто не шевельнулся. Мы просто молча сверлили Маркони взглядами.

— Это не займёт больше пары минут.

Я повернулся к Джону:

— Маркони считает, что мы двойники.

Эми, которая выглядела самой обеспокоенной, сказала:

— Это, к слову, тоже часть теста. Увидеть, решимся ли мы на это.

— На самом деле, ваша реакция уже что-то значит, — сообщил Маркони.— Не будь вы людьми, скорее всего, вы бы уже начали вести себя крайне агрессивно. И, как видите, я не принял для подобного исхода никаких мер предосторожности.

Но, всё-таки, мы уже довольно долго колебались.

— Окей, — сказал Джон, — но если мы уж взялись, то давайте по-нормальному. Я не хочу дерьма в стиле Курта Рассела в Нечто, когда все оказались связанными в одном помещении, а дальше начался пиздец. Заходим по одному, запираем дверь, остальные снаружи готовятся бежать.

— Это именно то, — сказал я, — что может предложить улей роящихся монстров, умеющих меняться.

— Это мы ещё посмотрим, — ответил Джон и повернулся к Маркони, — полагаю, что для такого дела нам придётся остаться, в чём мать родила?

* * *

Мы не разделись. Джон вызвался идти первым. Маркони принялся устанавливать на столе множество типов различных камер и указал на своё кресло.

— В подобных ситуациях, — сообщил Маркони, — у меня был определённый успех со слоями восприятия реальности. Вы упоминали ранее, что Мики Пайтона было видно в камуфляже даже через камеры наблюдения снаружи мотеля. Но любое живое существо имеет свои лимиты возможностей. И сейчас перед вами четыре разных девайса — цифровое видео, тепловизор, ультрафиолет и датчик, извлечённый из 3D-видеоигры, который сканирует помещение и находит объёмные объекты. Чем-то похож на сонар. Изображения с камер видят десятки людей на сервисах обмена сообщениями, они наблюдают за видео и записывают, что видят. Они не могут читать сообщения друг друга, так что групповое влияние исключается.

— Моя гипотеза заключается в том, что мы наблюдаем за маскировкой, которая работает для наблюдателя, но, как говорится, нельзя обмануть всех и сразу. Поэтому задача состоит в том, чтобы предоставить организму слишком много наблюдателей с разных концов земного шара, что он, в конце концов, потеряет маскировку. И имитировать кого-то другого перед тремя людьми, когда сотни незнакомцев отправляют обратную связь — это было бы слишком. По крайней мере, я надеюсь на это.

Джон сел за стол, а Маркони перебрался в тесную гостиную, где продолжил следить за ним через экран ноутбука в режиме реального времени. Он жестом попросил меня закрыть дверь в его офис.

Я повстречался взглядом с Джоном и сказал:

— Просто хочу, чтобы ты знал, если ты — выдуманная личность, запечатлённая у меня в сознании, то вся моя жизнь приобретёт куда больший смысл.

— Я подумал о том же.

Я запер его — дверь выглядела довольно прочной — и мы втроем устроились на крошечном неудобном диванчике, уставившись в ноутбук Маркони. От мужчины пахло одеколоном и дорогим трубочным табаком. Обратная связь включилась и

фонтан рвоты обрушился на диванчик.

Я поймал себя на том, что задержал дыхание.

Экран ноутбука был разделён на квадраты — по одному на каждый тип камеры. Мы не видели изображения с камеры — мы видели лишь строчки текста обратной связи, появляющейся на экране. И в этом была идея.

Цифровое видео:

Вижу чувака в кресле, длинные волосы, симпатичный, но в том плане, что я хочу ударить его по лицу.

Ультрафиолет:

Мужчина сидит в кресле, выглядит, будто ширнулся.

Сонар:

Мужчина или высокая плоскогрудая девушка, ничего странного, только если здесь никто не должен сидеть в принципе.

Тепловизор:

Выглядит как высокий худощавый мужчина, проверю область таза СРАНЬ ГОСПОДНЯ ДА У НЕГО ЖЕ СТОИТ.

И так далее. Почти триста сообщений на всех частях экрана выглядели одинаково, за исключением парочки зануд ("Этот докторский сертификат, кажется, выдан не аккредитованным учебным заведением"). Маркони, Эми и я читали сообщения вслух, дабы убедиться, что мы видим один и тот же текст.

Мы решили, что на этом тест окончен. Я вытянул голову в проём и сказал:

— Всё чисто, но машина показала, что у тебя герпес. А ещё Маркони хочет протестировать тебя на наркотики.

Эми была следующей и, странно, но я совсем не волновался за неё. Мне было неважно, что мне скажут — они всё равно оказались бы неправы. А ещё они могут мне сказать, что вселенной не существует. Но Эми — константа, она — единственная причина, по которой я всё ещё в деле. И если она не реальна то ничто не реально и моя жизнь не реальна и я не реален и ничего в принципе уже не важно. И если она окажется монстром, то я привезу её домой, обниму её и мы будем монстрами вместе.