Unknown

Прощаясь, Фонька не утерпела и обняла бывшую постоялицу, шепнув той на ухо: “Все наши думают, что это Лизка дракона свалила. Уж больно горячилась обвинять-то. Обычно ей делов не до кого нету, а тут на тебе, выступила”. Тиса чуть улыбнулась. Какая теперь разница?

- Иди в дом, - подтолкнула она горничную, - простудишься.

И та послушалась, побежала, сверкая вязаными чулками.

Пока шагали к дому, Алевтина все жилье нахваливала.

- Кухонька есть, печь рабочая. Утюг, пожалуйста, угольки заправляй и гладь сколь душа просит. Устька! Я кому сказала - угомонись!

Мальчишка раздумал плестись позади женщин, и теперь с грозным видом скользил впереди по дорожке, и то и дело мешался у матери под ногами.

‘Недалече’ вылилось В сорок минут ходьбы с краткими остановками. Лямка саквояжа успела надавить пальцы. Дом Алевтины Кадушкиной стоял на Коромысловой улице, четвертым от угла. Деревянный добротный с жестяным коньком и удивительно красивыми резными ставнями, из которых пара провисла в петлях. Двор имел несколько запущенный вид. Углы старательно забиты хозяйской сломанной утварью: тазы, огрызки метел, скамьи и перевернутые горшки на кольях. У ворот стояла старая телега без одного колеса. Справа от дома тянулись подсобные постройки и низенькая баня с грудой неколотых поленьев под стрехой. Слева к дому примыкал флигель, в окнах которого пестрели занавески в крапинку.

Из-за сарая показался малорослый мужичок заспанного вида с нечесаной шевелюрой и клокастой бородой. Завидев Алевтину, шустро повернул обратно.

- Гишка, куда это ты? - окликнула его Алевтина, подбоченившись. - А ну подь сюды, дорогой.

Мужичок с нашкодившим видом приблизился.

- Чего дров не наколол, бездельник?

- Так, Алечка, я же вот, - махнул Гишка рукавом в сторону сарая, - топор точу.

- Третий день, как точишь! Вот попросишь у меня добавки!

- А-аль… - заканючил мужик.

- Не Алькай! Пойдемте, Тиса Лазаровна, - хозяйка составила корзину на кособокую лавку и поманила за собой девушку. - Дядька мой троюродный, пригрела вот лежебоку на свою голову, мало мне одного было, - пояснила Алевтина. Она обошла колодец и ржавое ведро с дождевой водой и поднялась на крыльцо. Пошарила рукой по дверному косяку флигеля и вытащила ключ.

- Проходите, смотрите… Печь исправно работает. Комнатка очень светлая. Вот скатерочка, сама вышивала. Баню топим раз в две недели. Коли останетесь, так сегодня и затопим. Чего не хватит, принесу с превеликим удовольствием.

Тиса поставила на пол ношу и прошла по скрипящим половицам. Что ж, все для жизни есть. Кровать у стены, над ней гобелен с розами. Вдоль противоположной стенки - столик с масляной лампой, пара стульев и вполне еще крепкий шкаф.

- Ма, а кто это? - в дверях кухни появилась девочка лет тринадцати, темноволосая как мать. Не скрывая любопытство, она уставилась на незнакомку, жуя сочное яблоко. За ее спиной в кухне Устин с упертым видом поддевал носом сапога табуретку.

- А ну кыш отседова! - погнала детей Алевтина. Те и не думали слушаться.

Послышался знакомый стук костыля и шарканье. В комнату с заковыляла бабуля с клюкой. Седые волосы ее были растрепаны, из-под старого тулупа виднелись морщинистые чулки.

- Булочная рядом. До центра, конечно далековато. Зато до парка рукой подать, - продолжала говорить Алевтина Степановна.

- Мой Моня умер на этой кровати, - продребезжала старушка.

- Ма! - воскликнула с досадой Алевтина. - Вы мне так всех постояльцев распугаете! Идите в свое кресло, чего вам не спится-то? Это моя свекровь, Тиса Лазаровна.

- Это дедова комната! - поддержал бабулю Устин из кухни.

Алевтина топнула ногой. И дети юркнули-таки за порог. Вслед за ними заковыляла и старушка.

- Простите, Тиса Лазаровна, - с извиняющейся улыбкой сказала Алевтина. - Домочадцы. Но они вам докучать не будут. Не беспокойтесь.

- Вы сказали, что рядом есть парк? - произнесла Тиса, оглядев из окна палисадник и улицу за тыном.

- Да, Вишневый парк, - закивала хозяйка. - Самый большой в Оранске, заблудиться можно.

Этот последний аргумент решил вопрос. Парк! Это же просто замечательно. Будет где отвести душу, раз уж она лишена Увежского леса.

Решившись, Тиса отдала хозяйке деньги за месяц. Взамен получила ключ. Радостная Алевтина пересчитала деньги и положила в карман. Затем немного подумав, улучшила момент, когда постоялица отвернулась, и перепрятала их в пикантное место.

Через полчаса хозяйка вернулась. Принесла выглаженное постельное белье, и тарелку супа:

- Я подумала, вам с дороги захочется лапши на курином бульончике. Коли понравится, могу на вас стряпать, - предложила хозяйка. - Пяток рублей добавите, так и стирать буду.

Тиса отказалась. Как бы ей самой не пришлось работу искать. Есть, конечно, возможность отписать отцу, чтобы выслал необходимую сумму, но она и так достаточно вытащила денег из батюшкиного кармана на эту поездку, что просить сверх - совесть не позволит.