Unknown

Солнце просачивалось сквозь кроны благородных каштанов и слепило ее глаза. На ветвях проклюнулись листья. Пахло утренним дождем, смолистостью раскрывшихся почек и жимолостью. От упоительно ароматного свежего ветерка Тиса еще сильнее ощутила горечь от своего безвыходного положения. Под окном послышались шаги, и в следующую минуту она увидела ненавистных вэйнов, идущих по мощеной дорожке разбитого парка. Мерзликин что-то говорил, жестикулируя. Ассиец же его не слушал. Повернув голову, чернокожий колдун безошибочно нашел ту, что наблюдала за ним. Так эти двое и смотрели друг на друга, пока на повороте дорожки кустарники, стриженные в шары, не закрыли собой идущих и, тем самым не разорвали эту немую связь. Девушка вздохнула и тронула ладонью бусы на шее из цветных камушков.

***

После полудня следующего Тиса поняла, что Мерзликин знал на что давил. Ради того, чтобы иметь хоть один шанс вернуть Поню, она сделает что угодно. В обмен на сведения, где находятся воры, она попробует уговорить не разлучать ее с ребенком. Если надо, будет стоять на коленях перед Фроловым. Вот только как быть с совестью? Ведь воров из-за нее убьют.

Клим подошел к видящей и погладил по плечу. Не ощутив сопротивления, приобнял девушку, провел ладонью по волосам. Тиса уткнулась лбом в мужское плечо, ощущая, как глаза жгут подступающие слезы. Ей сейчас так необходима поддержка. Учитель молчал, за это она была ему благодарна. Итак слишком много бестолковых разговоров. До внутреннего опустошения и головной боли.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем она решилась. Видящая взяла в руки перчатку и присела на козетку. Спина и затылок коснулись стены, и веки прикрыли глаза.

И вот белесая дымка дара снова касается щиколоток. Нежно ластится и радуется новой возможности услужить хозяйке. “Хватит бродить вокруг да около. Сегодня мы с тобой обязаны найти оборотней”, - мысленно посвятила она в свои надежды дар. Туман послушно засветился и выстлал радужную половицу, ведущую в туманную даль. Тиса зашагала по щупу, представляя, как прыткий мужчина, один из тех, что нырнул в реку, уходя от погони, некогда носил эту перчатку. Черную кожаную с прорехой на безымянном пальце. А сейчас он должно быть обращен в зверя, небольшого, но юркого. И где-то теперь прячется со своим подельником. Только где?

Тиса уже довольно далеко зашла, однако не позволила себе удивиться этому, когда мир вдруг накрыл колпаком из звуков, цветов и запахов. Она стояла на задних лапах и выглядывала из вороха сопревших за зиму листьев на лощину и чернеющий вдали перелесок. Нос дернулся, улавливая запахи. Затем нырнула в дыру и побежала, нет, скорее заскользила по узкой норе в абсолютной тьме. Словно вода подземного источника. Через четверть часа бега, нора расширилась и превратилась в пещеру. Землянку освещала вэйновская свеча. У щербатой стены спал человек. Тиса отстранилась и увидела, как хорек, в котором только что пребывало ее сознание запрыгнул на спящего и злобно заклекотал и зафыркал, грозя куснуть лежащего за ухо. А когда мужчина шелохнулся, хорек спрыгнул наземь и моментально обратился. Эти двое были похожи друг на друга, как браться. Узкие плечи, сухощавые, но жилистые тела, живые лица, богатые на мимику и большие передние зубы. Сюртуки их в прошлом видимо из дорогих и видных, сейчас подошли бы нищим на паперти. В пыли, измятые, воняющие сыростью.

- Я кому говорил, тушить свечу, когда дрыхнешь! - прошипел владелец перчатки, с которым сознание Тисы попало в пещеру. - У нас и так их две осталось!

- Чего разоряешься, Фуха? Подумаешь, и в темноте видим, - зевнул второй и быстрыми движениями зачесал шею.

- Тебе может быть и всю жизнь провести в этой помойке по душе, - фыркнул первый. - Что, опять мышей обожрался, крыса базарная?

- Отвянь, блохастый. Лучше скажи, что там на воле?

- Обложили, сволочи, - нервно отозвался Фуха, и подобно брату зачесал себя под мышкой. - Рано еще. Подождем, пока каменные уйдут.

Взгляд оборотня упал на запыленный мешок, что служил недавно подушкой спящему брату. Теперь и Тиса заметила его. Ловким движением, Фуха сел на землю и раскрыл мешок. Взгляду видящей предстала горка золотых украшений, но оборотень сунул руку и вытащил из сего богатства еще более ценную вещь - рубиновую подкову. Даже при тусклом свете свечи, она была великолепна. Красный, как старое вино, рубин приковывал к себе взгляды. Золотая вязь древней надписи тянулась по его мерцающим граням. Красота удивительная!

- Подкова у нас, значит удача должна быть на нашей стороне, ведь так, Бел? - обиженно протянул Фуга. - Тогда почему мы все еще в этой дыре, а?

Брат пожал плечами:

- Я там пару полевок прикопал в углу, можешь поесть.

Фуга скривился так, что видящая ему посочувствовала.