Unknown

- Как же, пробовала. Пятеро искунов, твоих собратьев по дару, искали, да тщетно. Сказали, далеко уехал. А потом я смирилась с потерей.

- Хотите, я попробую найти его сейчас? - поднялась с места Тиса.

В глазах вэйны отразился на миг испуг, затем на смену ему явилась растерянность.

- Нет. Не надо, дорогая. Некоторые мечты должны оставаться мечтами. У поступков тоже есть свой срок, - Агата Федоровна неловко подвинула к себе коробку со сладостями, вложила в нее записку и отнесла на прежнее место в буфет. Стеклянные дверцы закрылись. - Я не испила свою любовь вовремя, а теперь уже поздно. Я уже далеко не та, которую он любил, - женщина провела ладонью по своим волосам, поправила на носу очки. Затем обернулась к помощнице. - А ты будь храбрее меня.

***

Рассказ колдуньи неожиданно раскрыл ей глаза. Заставил увидеть себя и свое положение с другой стороны. Настолько, что, когда Климентий снова положил перчатку перед ней, Тиса прошептала: “Боже, что я здесь делаю? Почему еще не бегу к нему?!”.

- Что вы сказали? - блондин склонился ближе, чтобы расслышать.

- Ничего, - прошептала Тиса и послушно закрыла глаза.

Туман рождает радугу -“Слава Единому отправила ему письмо!”. Первый шаг по щупу - “А если оно затеряется и не дойдет?!” Девять шагов по шупу - “Или промокнет по дороге, как те письма у Лисовых?”. Снова срыв.

Перед глазами предстала длинная крытая терраса, мощеная красным мрамором, потрескавшимся от времени. На колоннах чернели сырые разводы. Под кровлей пятнами выделялись старые ласточкины гнезда.

- Да, запустил ты родовое имение, дядя, - прошептал Демьян себе под нос, оглядывая колоннаду террасы и заросший яблоневый сад.

- Как вас представить? - поклонился в парадной привратник - при парике и в ливрее. Он тянул высоко подбородок, словно пытался стать выше своего невысокого роста.

- Демьян Тимофеевич Невзоров к их сиятельству.

Услышав ответ привратник открыл рот и отступил. Наверно, он не удержался бы на каблучках своих туфель и опрокинул рогатую бронзовую вешалку за своей спиной, но главвэй вовремя ухватил привратника за рукав.

- Вы… - произнес он, хватая ртом воздух. - Вы! Вы племянник Проклия Савельевича!

- К сожалению, да, - сухо подтвердил родство Демьян, чем несколько сбил восторженный порыв привратника.

- Я доложу о вас лично, - поклонился слуга. - Идемте за мной! Хм, простите. Прошу следовать за мной. Ваша тетушка Федосея Егоровна будет рада вас видеть!

Убранство тех комнат особняка, через которые провел вэйна привратник, можно было назвать древней роскошью, или былой. Тяжелые драпировки гардин, массивная неподъемная мебель с протертой позолотой. Несомненно солидные но уже вышедшие из моды комоды времен Антея первого. Напольные канделябры, как бронзовые деревья по углам. И огромные люстры в тысячу свечей. Не дай Боже на голову кому свалятся, так и могилу рыть не придется. Сразу в недра Хорна и уроют.

- Прошу покорно обождать тут, - оставил у порога одной из комнат Демьяна проводник, а сам исчез за ее дверями.

Вскоре послышался возглас и торопливый топот.

Двери распахнулись.

- Где он?! - появилась худая старушка и, увидев гостя, застыла на пороге. Седую голову покрывал кружевной чепец. В руках она теребила носовой платок.

- Ты приехал, Дема, - она будто не верила своим глазам и потому подошла ближе, чтобы рассмотреть. - Единый, ты стал видным мужчиной, и очень похож на Тима. Лоб Невзоровых. А глаза матери.

- Тетя, я не располагаю временем и хотел бы поговорить с Проклием. Если возможно. Второй месяц, как я присылал ему письма с прошением - снять с меня наследный титул князя. Я не нуждаюсь в нем. Если бы не это, то я не потревожил бы ваш покой ни в коем случае.

Старушка будто сникла в один миг от слов племянника и горестно вздохнула.

- Ты в обиде на нас.

- Это не обида, тетя. Я не желаю быть князем. Мне, слава Единому, и без него неплохо живется.

- Мы это знаем, Дема, - всхлипнула тетушка. - Мы многое о тебе знаем. Смотри, - она подошла к секретеру, с трудом приоткрыла его тяжелую крышку и вытащила из его темного нутра большую, похожую на амбарную, книгу. - Вот. Он о тебе все сведения собирал.

Демьян распахнул книгу и увидел записи. Карточка выпускная с Вемовейского училища. Вырезка из газеты о смене владельца пятого вэйноцеха, где упоминалась лишь фамилия. Записи о его перемещениях и личных предпочтениях заставили главвэя вздернуть в удивлении брови.

- Проша тобой гордится, - произнесла старушка.

Демьян кивнул и отдал обратно альбом:

- Это вряд ли, тетя. Просто очередная барская прихоть.

Скептическое выражение лица племянника расстроило тетушку еще больше, ее губы задрожали, и женщина приложила к ним носовой платок:

- Он болен, Дема. Уже пять лет как прикован к креслу. И его дар, - здесь голос подвел княгню. - Он лишился его, не полностью, но… Он почти лишак, Дема.

Судя по тому, как нахмурил лоб главвэй, новости о родственнике все же не оставили его равнодушным.

- И где он?

- На кухне у печи, - прошептала Федосея.

Брови вэйна резво взлетели.