Unknown

– Позаботиться о своем сокровище, учитывая, что она теперь и моя.

Джан подмигнул Валенне, и развернулся.

– Пойдем, Тайтус.

Нуша обменялись с Тайтусом длинным взглядом:

– Спокойной ночи, Тай.

Он ухмыльнулся и всем им отдал честь, когда следовал за Джаном по коридору.

Нуша одарила ее знающим взглядом.

– Ничего не говори. – огрызнулась на нее Валенна, вернулась в свою спальню и закрыла дверь.

Она запрыгнула на свою кровать, положила на лицо подушку и закричала.  Натянула на себя простынь, словно кошка,  пинаясь ногами в воздухе и смеясь, как подросток.

– Джан.

Его имя таяло, словно  сироп на ее губах. Она охотно, с готовностью примет его, как своего первого любовника.

Даже без денег!

Джан едва мог идти прямо. Он практически бежал к лифту, боясь, что может преградить путь гостям отеля выпуклостью в своих штанах,  достаточно большой, чтобы вместить десять членов.

В лифте он стоял к Тайтусу спиной. Не прошло и минуты, как он вернулся в свой номер.

– Спокойной ночи, Тайтус. – сказал он и захлопнул дверь перед лицом своего телохранителя. Тайтус делил с Дэймоном двухкомнатный номер этажом ниже.

Джан глубоко вздохнул и направился прямо в душ, иначе он бы соблазнился на то, чтобы себя освободить с помощью рук.

Не так он хотел закончить эту ночь.

Эрекция должна была умереть. Он не хотел кончать сегодня ночью. Он подождет завтрашней ночи и сделает это внутри девственной киски Валенны Джонс.

Сбрасывая свою одежду, он зашел в душевую кабину и открыл кран на полную мощность. Холодная вода струилась вокруг него, за секунды смачивая все его тело. Merda, он чувствовал такое возбуждение, что практически мог видеть пар, поднимающийся от его кожи.

Джан посмотрел вниз, восхищенный именно этой своей эрекцией. Его член был таким твердым, стоял практически параллельно с его животом. Это на самом деле приносило боль. У него определенно были бы синие яйца, если бы он это не прекратил. Холодной воде понадобилось совсем чуть–чуть, чтобы нейтрализовать температуру его тела. Его возбуждение рассеялось, а шест наконец–то опустился. Джан оставался в душе добрые тридцать минут. Он себя вытер, направился прямо к бару и налил себе бокал экстрактивного вина, производимого на его винограднике в Тоскане. Он всегда брал с собой в путешествия несколько бутылок. Вино всегда делало его сонным. Ему нужно сейчас же заснуть, или он снова начнет думать о ее сладких губах, о том, как сорвет ее «вишенку», и как он станет твердым и…

Он опять стал твердым.

Он в недоверии потряс своей головой.

Что за заклинание наложила на него эта женщина, что она могла возбудить его с такой легкостью? Он выпил прямо из бутылки. Нет, он не будет дрочить.

Спать. Ему нужно было спать.

К счастью, когда он прикончил половину бутылки, его глаза начали закрываться.

Он завалился спать.

Сильно вздыхая, он закрыл глаза.

Валенна, ты будешь моей.

Завтра…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

«Доведен до крайности»

Ив Монтелибано

Серия «Миллиардер и поп–дива» #2

 

Аннотация.

Миллиардер – любитель быстрой езды выигрывает гран–при. Эротический комедийный роман.

Он, пресытившийся мужчина, помешанный на контроле, но в редкий момент порыва. миллиардер и профессиональный гонщик Джанфранко Золдатти. покупает девственность поп–суперзвезды Валенны Джонс на самом дорогом аукционе в истории.

Сейчас в его руках самая знаменитая девственница, чтобы сделать все, что он захочет, но он не готов к этой единственной в своем роде силе природы, которая вызывает серьезные разрушения в его изолированной вселенной, где он правит твердой рукой. Восхитительные разрушения, именно так.

Валенна Джонс – всего лишь временное развлечение, чтобы восстановиться его гоночную харизму, которая в последние месяцы понесла потери. Да, очень дорогое развлечение, но он остро нуждается в нем. Беда в том, что, как только он ее получит, то не сможет ею насытиться.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СОПРОТИВЛЕНИЕ

Валенна проснулась от мокрого сна.

От мокрого–мокрого сна. Он был слишком сладостный, чтобы его прекращать.