Unknown

Она нахмурилась:

– Почему?

– Ну, главным образом потому, что ты жуткий водитель. К тому же я сказал Чарли, что еду один, и не хочу нарываться на расспросы.

Эдит закатила глаза.

– Из всего пугающего, что связано со мной, тебя беспокоит только мой стиль вождения, – она покачала головой, но потом ее взгляд снова стал серьезным: – А ты не хочешь сообщить своему отцу, что мы проведем день вместе? – в ее вопросе, похоже, был какой-то подтекст, которого я не понял.

– Что касается Чарли, чем меньше он знает, тем лучше, – в этом я совершенно уверен. – Кстати, а куда мы поедем?

– Арчи говорит, что ожидается хорошая погода, поэтому я должна буду оставаться подальше от посторонних глаз… и ты можешь побыть со мной, если хочешь, – она снова предоставляла выбор мне.

– А ты покажешь мне, что имела в виду… насчет солнца? – спросил я, взбудораженный мыслью о возможности раскрыть еще один секрет.

– Да, – она улыбнулась, но потом нерешительно добавила: – Но если ты не хочешь быть… наедине со мной, то я всё равно предпочла бы, чтобы ты не ездил в Сиэтл один. Страшно даже подумать обо всех этих фургонах.

– Так уж случилось, что я не возражаю быть наедине с тобой.

– Знаю, – вздохнула она. – Но тебе всё же следует поставить в известность Чарли.

Представив себе, как я рассказываю Чарли о своей личной жизни, я покачал головой:

– С какой стати мне делать это?

Ее взгляд неожиданно стал свирепым:

– Чтобы дать мне хоть крошечный стимул привезти тебя обратно.

Я подождал, пока она успокоится. Когда этого не произошло, сказал:

– Пожалуй, я рискну. – Она сердито выдохнула и отвернулась. – Значит, это улажено. Поговорим о чем-нибудь другом?

Моя попытка сменить тему не очень-то помогла.

– Что ты хочешь обсудить? – спросила она сквозь зубы, все еще раздосадованная.

Я огляделся, чтобы убедиться, что нас никто не может услышать. В дальнем углу кафетерия Арчи, подавшись вперед, разговаривал с Джесаминой. Элинор сидела рядом с ней, но Рояла уже не было.

– Зачем вы ездили в Гоут Рокс в выходные… охотиться? Чарли сказал, что это не лучшее место для туризма – из-за медведей.

Эдит уставилась на меня с таким видом, словно я не замечаю чего-то совершенно очевидного.

– Медведи? – ахнул я.

Она ухмыльнулась.

– Знаешь, охота на медведей в это время года запрещена, – добавил я строго, чтобы скрыть потрясение.

– Если ты внимательно прочитаешь, то убедишься, что в законе говорится только об охоте с оружием, – сообщила она.

И с явным удовольствием смотрела, как до меня медленно доходит.

– Медведи? – с трудом выдавил я еще раз.

– Гризли – любимая добыча Элинор, – Эдит по-прежнему сохраняла небрежный тон, но явно изучала мою реакцию.

Я попытался взять себя в руки.

– Хмм… – я еще раз откусил от пиццы, чтобы был предлог опустить глаза. Медленно прожевал, потом проглотил. – Ладно, – сказал я через секунду, – а кого предпочитаешь ты?

Эдит изогнула бровь, а уголки ее губ слегка опустились, словно она не одобряла моего вопроса:

– Пуму.

– Конечно, тебя можно понять, – кивнул я, как будто только что услышал от нее что-то совершенно нормальное.

– Разумеется, – ее тон по обыденности не уступал моему, – нам приходится соблюдать осторожность, чтобы не навредить окружающей среде неразумной охотой. Мы стараемся использовать места, где развелось слишком много хищников, и забираемся так далеко, как необходимо. Здесь всегда много оленей и лосей, они тоже годятся, но что в этом веселого?

Она улыбнулась.

– Конечно, какое уж тут веселье, – пробормотал я, прожевывая очередной кусочек пиццы.

– Излюбленный сезон Эл – ранняя весна, когда медведи выходят из спячки и особенно раздражительны, – Эдит улыбнулась, словно вспомнив какую-то шутку.

– Действительно, что может быть лучше раздраженного гризли, – согласился я, кивая.

Она засмеялась, потом покачала головой:

– Скажи мне, пожалуйста, что ты думаешь на самом деле.

– Пытаюсь представить себе это… но не могу, – признался я. – И как же вы охотитесь на медведей без оружия?

– О, оружие у нас есть, – она на мгновение показала белоснежные зубы – и это не было улыбкой. – Просто оно не было учтено при написании природоохранных законов. Если ты когда-нибудь видел по телевизору нападение медведя, то легко сможешь вообразить себе, как охотится Элинор.

Я взглянул в противоположный угол кафетерия, радуясь, что Элинор не смотрит в мою сторону. Длинные плавные линии мышц на руках и ногах девушки внезапно показались мне более чем пугающими. Я представил себе, как она берется за край горы, потом поднимает...

Эдит проследила за моим взглядом и хохотнула. Я обеспокоенно уставился на нее.

– Это опасно? – тихо спросил я. – У тебя бывают травмы?

Ее смех зазвенел колокольчиком:

– Ох, Бо. Моя еда не опаснее твоей.

Я посмотрел на тарелку с остатками пиццы и сказал:

– Ой. Значит… ты тоже… похожа на атакующего медведя?

– Больше на пуму – во всяком случае, так говорят, – беспечно ответила она. – Вероятно, наши предпочтения не случайны.

– Вероятно, – повторил я. И попытался улыбнуться, но мой мозг отчаянно и безуспешно пытался совместить взаимоисключающие образы. – А мне можно это увидеть?