Unknown

- Дана, что с ним? Он на тебя даже голоса поднять не может, а сейчас до угроз скатился, - встревожено спросил из-за Пали феникс. Боится, как пить дать, почуял холод и силу, исходящую от этого маньяка.

- Вот именно, что скатился. Это вторая маньячная натура в нем проснулась.

- Вы оба ненормальные! – выкрикнул он и вышел из-за Пали. Осмелел, кажись.

- А ты у нас образец нормальности и традиционности. Вон, какие традиционные розовые волосы и глаза. Аж, тошно от их нормальности и твоей обыденности, - фыркнул, но возражать не стал. Просто руки на груди сложил, выражая недовольство ситуацией. Как будто я была довольна.

- И где мы сейчас? – требовательно посмотрел на меня. Почему я крайняя, вот птичку доставай, она у нас бессмертная, хоть и стрессонеустойчивая.

- В Пустынных степях, в двух днях от границы с эльфийскими землями.

- Что? – взревело это нечто, а я пообещала сама себе крепко обнять Ванюшу, за то, что он такой ненормальный. Потому что нормальным он мне не нравится. Ни капельки. Только пристукнуть хочется.

- Что слышал, мы в степях.

- Я же сказал идти в долину.

- Мало ли что ты там сказал! – вспылила я, - хочешь, вперед, никто не держит. Ласк, ты держишь? - тот отрицательно замотал головой, - не держит. Иди.

- Ты пойдешь со мной, - сквозь сжатые зубы процедил явно взбешенный воин.

- Мечтать не вредно. Нам не по пути.

- А с ним по пути, - и он указал пальцем на себя, имея в виду моего Малыша.

- С ним да, с тобой нет.

- Ты не боишься, что я уйду, - он сощурил глаза, и начал ими буравить во мне явно лишние дыры, - ведь он все равно потащится за тобой, ничтожество.

- Все именно так, кроме ничтожества, - не было смысла юлить и отбрыкиваться, мы оба знали, что он прав.

Маньяк подошел ко мне почти вплотную. Не знаю, в чем была причина, но я видела борьбу в нем и ненависть. Он медленно поднял руку на уровень моих плеч, а в его глазах мелькнула нежность. Леший знает, что твориться. Но прежде чем я смогла хоть что-то понять, он одернул руку и его взгляд снова наполнился ненавистью, но теперь я знала, что это ненависть к себе самому, за то, что позволил себе подойти к пустышке.

- Что он в тебе нашел? Лишь симпатичная оболочка, прогнившая внутри.

Он говорил, а я кое-что вспомнила. У него ведь с памятью проблемы. В прошлый раз его аж подкосило, когда вспомнить что-то попытался. А если…попытка не пытка.

- Слушай, а ты помнишь о себе хоть что-нибудь? – и невинные глазки при этом, сплошное бесхитростное любопытство.

- Конечно, - ага, удивился, но быстро взял себя в руки. Ну, от воина я другого и не ждала.

- Так расскажи, а то мы не в курсе, - поворачиваюсь к ничего не понимающему фениксу и подмигиваю. Понял, молодец.

- Да, а то если мы с тобой пойдем, то надо же хоть что-то знать, - умничка моя розовая. Я даже начинаю любить этот цвет.

- Хорошо, меня зовут… - он схватился за голову, как и в прошлый раз, - Ай!

- Что-то не так? – сочувствующе спрашиваю, выпятив нижнюю губу, а потом ехидно улыбаюсь.

- Что? – вопрошают у меня чистые и искренние изумруды.

- Здравствуй Ванятко, не верится, но я по тебе скучала, - и я крепко обняла его, надеясь, что он не исчезнет. И только я знала, насколько страшно мне было от того, что его второе я все чаще брало над ним верх. Он менялся, я чувствовала это. Сначала юмор, потом он стал подмечать детали и запоминать слова. Сейчас он стал все чаще понимать, что смысл слов иногда разниться с его формой. Его преобразования заводили меня в тупик. С одной стороны, он выздоравливал, с другой, я не хочу, чтоб хоть одна черта характера маньяка передалась Вану. Но они одно целое и это убивает меня, иссушает душу. Ван мне как ребенок, друг и брат. Я не хочу лишаться столь многого, потеряв всего одного. Я загнала себя в ловушку, не имеющую выхода.

- Малыш, - и когда я успела заплакать? Пару капелек еще висели на щеках, остальные впитались в рубашку на плече моего друга. Друга, за которого я отдам свою душу. Смерти я не боюсь, поэтому моя жизнь не стоит ничего, чтоб ее отдать. Ведь я боюсь всего, кроме дамы с косой, что приходит лишь раз и не остается на чай. А вот за душу страшатся все. А чего боится он? Я посмотрела в его горящие тем же беспокойством глаза и поняла все без слов. Того же, что и я. Остаться одному в этом мире.

- Малыш, давай ляжем спать, а?

- Ты что, сейчас же только вечер, мы, кстати, так и не пообедали, а ты спать. Нетушки, пока не поедим никакого спать, - и Ласкан пошел разжигать костер.

Пообедали мы поздно, это не смотря на то, что остановились мы на обед в полдень. Решили не ехать сегодня дальше, а просто хорошенько выспаться и пораньше двинуться в путь. Я нагло завалилась в обнимку с Ванюшей возле самого костра. Он был только за и крепко обнял меня. Сегодня ночью мне снились самые прекрасные сны на свете, и счастью моему не было предела, пока я не разомкнула веки. Шла семнадцатая ночь в степях.

Глава 9

Аура

Говорила мама: «Больше одного мужика - можно вешаться».

А что с шестью делать? Повешать что ли?