Unknown

Мартинес осознал, что скорее всего Казакова считает семейные отношения и обязательства чем-то особо важным или, заглядывая в будущее, намекает на готовность ее родни помочь друзьям Мартинеса в обмен на те же услуги, какие им оказывал Флетчер. Он был благодарен, но спросил, насколько хорошо офицеры справляются со своими обязанностями.

Казакова заверила, что очень хорошо. Самые младшие, лорд Филлипс и Корбиньи, неопытны, но подают большие надежды, а остальные выше всяких похвал. У Мартинеса не было основания не верить ей.

- Живете дружно? - спросил капитан.

- Удивительно дружно, - очень уверенно сказала Казакова.

- Как отношения с адъютантами леди Миши? С Коэном и Ли?

- Очень приятные люди.

- А Козинич? Как он вписывался в коллектив?

Казакова моргнула.

- Козинич? Он был новичком на корабле, но, по-моему, он хорошо ладил с остальными, учитывая обстоятельства.

Мартинес вскинул брови:

- Обстоятельства?

- Ну, он простолюдин. В этом нет ничего плохого, - быстро исправилась лейтенант, возможно, поняв, что сболтнула лишнее, - лично я ничего против не имею, но его семья была бедна, а сам он жил на жалование. Козиничу приходилось брать аванс, чтобы платить взносы в кают-компанию, и на деликатесы, выпивку и прочее денег у него не хватало. Да мы бы за него заплатили сами, но было видно, он слишком щепетильно относится к этому: отказывался от бокала вина или другого алкоголя, не заказывал самые дорогие блюда. И никогда не играл в азартные игры... хотя и ставки-то у нас не очень велики, - вновь поправила она себя, - просто играем по-дружески на карманные деньги, но даже этого Козинич позволить себе не мог. - Казакова потянулась за бокалом и глотнула вина. - А потом, конечно, был мятеж, и Козинича ранили. Ранение что-то изменило в нем, он стал угрюмым и каким-то озлобленным. Иногда сидит на стуле, а сам весь кипит - желваки играют, жилы на шее вздулись, глаза горят. Даже страшно становилось... Очень хорошее вино, милорд.

- Рад, что вам нравится. Как вы думаете, почему Козинич злился?

- Не знаю, милорд. Не думаю, что это из-за шуточек в кают-компании. - Она слегка улыбнулась, и вновь стала серьезной. - Ранение казалось мне достаточной причиной. Но, в любом случае, Козинич замкнулся, почти всё время просиживал и работал в командном центре.

Мартинес тоже отпил из своего бокала. Кажется, он отлично понимал Козинича.

Сам он был пэром и отнюдь не бедным. Но оставался провинциалом, о чем напоминал его акцент. Он знал, как высокородные аристократы относятся к менее знатным людям: кто-то снисходительно, кто-то намеренно унижает, или видит в них слуг, или просто игнорирует. Даже если офицеры не показывали своего превосходства, мнительный и чуткий простолюдин мог увидеть пренебрежение там, где его не было.

- А почему леди Миши взяла Козинича в свой штаб? - поинтересовался Мартинес мнением Казаковой.

- Кажется, он был кадетом в ее прежней команде. Он ей понравился, и после сдачи лейтенантских экзаменов она взяла его с собой.

"Какое отсутствие предрассудков", - подумал капитан. Она могла предложить это место любому из клиентов своего клана или другого могущественного семейства в качестве услуги, как это делал Флетчер. Вместо этого леди Чен из клана, не менее древнего и благородного, чем Гомберги или Флетчеры, предпочла отдать одно из самых престижных мест при штабе бедному простолюдину.

И теперь, когда прошло время, можно сказать, что затеянный Миши эксперимент по смешению социальных групп потерпел крах.

- Козинич был хорошим тактиком? - спросил Мартинес.

- Да. Очень. Конечно, он не привнес ничего нового, как вы.

Мартинес опять отпил вина. Даже после комплимента Казаковой, оно казалось ему кислятиной.

- Что скажете об унтер-офицерах?

Казакова объяснила, что, подбирая старшин, Флетчер руководствовался исключительно их опытом. Количество новобранцев было сведено к минимуму, поэтому на корабле оказалась чрезвычайно умелая команда настоящих профессионалов.

- Но капитан Флетчер своими руками казнил одного из них, - сказал Мартинес.

- Да, милорд.

- Не знаете почему?

Лейтенант покачала головой.

- Нет, милорд. Инженер Тук был одним из самых опытных старшин на корабле.

- Капитан Флетчер в вашем присутствии когда-нибудь упоминал о своих намерениях казнить его?

Вопрос застал ее врасплох.

- Нет. Никогда, милорд. Но вы могли бы спросить… - Она наморщила лоб и опять покачала головой. - Нет, это нелепо.

- Продолжайте.

- Лучше спросите лейтенанта Прасад. - Она говорила очень быстро, будто хотела поскорее покончить с темой. - Вы, наверное, слышали, что они с капитаном были любовниками. Он мог сказать ей то, что не говорил остальным, - произнесла она на одном дыхании.

- Спасибо, - произнес Мартинес. - Я побеседую со всеми лейтенантами по отдельности.

Он не мог вообразить, что Флетчер одновременно нашептывал слова любви и планы убийства, если он вообще был способен шептать о любви. Не мог Мартинес представить и того, что Чандра сохранила все в секрете, особенно в припадке гнева после разрыва с Флетчером.