Unknown

Дом и еще один парень встают рядом со мной.

— Мы должны уходить, — говорит мне Дом.

— Подожди.

Я поворачиваю голову к главе клана Пилкингтонов, пытаюсь помочь ему подняться, хватаю его за предплечье. Боль пронзает мне ребра. Его губы разбиты, течет кровь и слюна, лицо в синяках и тоже разбито, волосы и одежда пропитались кровью и грязью. Он выглядит как дикарь. Мы оба выглядим, как дикари, словно в нас попала молния.

— Вражда между нами окончена, — я с силой сжимаю его плечо, и он смотрит мне в глаза. Его глаза больше не горят ненавистью, а наоборот в них светиться мягкость после тяжелой битвы.

— Я уважаю тебя, Джек Иден, — говорит он, брызгая кровью мне в лицо. — У тебя имеются яйца. Ты встретился со мной лицом к лицу. Твоей семье и моей не легко сейчас, но ты не будешь иметь никаких проблем от Пилкингтонами впредь.

Я поднимаю руку всю в крови, он пожимает ее, как мужчина.

— А ты крепкий черт, Билли Джо Пилкингтон, я бы не хотел участвовать с тобой в этом снова, — он взрывается болезненным смехом, от чего сам содрогается. Я чувствую взаимное уважение.

Типично для его масштаба, он говорит:

— Ты величайший боец всех времен... после меня.

Я ухмыляюсь.

Я слышу вой сирен. Его люди хватают его под подмышки и помогают двигаться к выходу.

Как в тумане, я слышу сквозь голоса женский голос, судорожно зовущий меня. Лили.

И потом я вижу ее. Бог мой! Она выглядит, как настоящий чертовый ангел.

16.

Лили

— Ах, Боже мой, Джек! Ты весь в крови, — кричу я, падая на землю рядом с ним. Я не могу поверить, что он находится в таком состоянии.

— Ты видела этого парня? — шутит он, брызгая кровью изо рта.

Я смотрю на него в ужасе.

— Пошли, — быстро кричит Дом. его Нам лучше сваливать отсюда. Через несколько минут свиньи будут рыться здесь.

— Шейн ждет перед дверью с работающим двигателем, — отвечаю я автоматически, вспомнив, что Шейн говорил мне. Звук сирен становится намного ближе. — Пошли, — говорю я высоким и пронзительным голосом. его Нам стоит поторопиться.

Мужчины семьи Пилкингтонов бросаются к нам и быстро пожимают руку каждому. Совершенно случайно мой взгляд сталкивается с одним из их помощников, который взглядом выражает признание, показывая глазами, что нужно шевелиться и быстрее уходить. Я никогда не видела его раньше. Затем они начинают двигаться к выходу, и я перевожу свое внимание на Джека, беспокоясь, как бы быстрее его доставить в машину Шейна, по крайней мере до прибытия полиции.

Дом и еще один парень поддерживают Джека под руки. Поразительно, что он еще способен двигаться в таком состоянии. Я бегу вперед открыть заднюю дверь автомобиля. Джек с трудом залезает, парень убегает, Шейн выруливает на дорогу. Оглушительные сирены сейчас, уже совсем близко, но копы как всегда опоздали. Поразительно, как быстро разъехались все машины.

Я оборачиваюсь к Джеку.

— Боже мой, Джек. Посмотри на себя, — шепчу я.

— Большая часть этой крови не моя, — врет он.

— Мы едем к врачу, правда ведь?

— Неа. Врач придет домой.

Я откидываюсь на спинку сидения и закрываю глаза, потому что испытываю шок вперемежку с потрясением.

— Эй, — говорит он.

Я поворачиваю голову.

— Вражда закончилась.

Я с грустью киваю, мне кажется, что цена слишком высока.

— Тебя мучает боль?

— Неа, у меня до сих пор зуд.

— Зуд?

— Ага. Зудит все. Это сравнимо с сексом.

Я поднимаю брови.

— Ну не совсем, — он улыбается, потом морщится от боли.

Я смотрю на него, он нежно дотрагивается до моего лица. И по какой-то причине у меня на глаза начинают наворачиваться слезы.

— Не надо, Лили. Нет. Все произошло именно так, как и должно было быть.

— Это от шока, — всхлипываю я. Даже не знаю, почему я плачу. Мне кажется это так глупо, но чувствую при этом себя невероятно подавленной и потрясенной.

Мы мчимся по улицам, Джек постоянно морщится.

* * *

Приходит врач и к моему ужасу сообщает, что у Джека перелом ребер. Он назначает курс противовоспалительных и обезболивающих препаратов. Я делаю ледяную ванну, и Джек осторожно опускается в нее. Зашкаливающий адреналин сошел на нет и сломанные ребра даже заставляют его с трудом говорить, поскольку невероятно болят. Он лежит в ледяной ванне час. Я вижу огромные фиолетовые синяки и шишки, появляющиеся у него на ногах, теле и лице.

— Как ты себя чувствуешь? его спрашиваю я, садясь на сиденье унитаза.

— Как в аду. Даже один лишь простой вздох заставляет почувствовать себя несчастным. И голова раскалывается.

Когда он наконец-то выходит из своей ледяной ванны, дрожа, я аккуратно помогаю ему пройти в постель и укрываю одеялом. Забинтовываю ему сбитые и содранные костяшки рук.

— Почему бы тебе не вздремнуть немного? его говорю я.

Он вздыхает.

— Я бы хотел заняться сексом.

Я смотрю на него с удивлением.

— Как?

— Я мог бы, если бы ты сделала всю работу.

Я качаю головой не веря. Он не может даже дышать, чтобы не испытывать боль и хочет заняться сексом. Невероятно!

— Ты согласна? его упрашивает он.