Унисоны (Книга стихов)

Неверьем безразличны стали,

И ожидание кнутом

Уже сумеет быть едва ли.

Так горек и так прост итог,

И сожаление не гложет:

А все ли сделал то, что мог,

Да и хотел ли сделать, может...

Для плута наступает час

В обмна день, а мы устали,

И это время в самый раз

Отдать, чего не наверстали.

Так долго ранняя весна

С трудом переползает в лето,

Что обманула всех она,

Лишь почки - ни тепла, ни света.

Обратно невозможен путь,

Рывок, прижаты мы к преграде,

Но не по силам нам чуть-чуть...

Перешагнут нас те, что сзади.

1995

x x x

Если дни разложить, как шпалы,

И по ним провести мой путь:

Взлеты, горести и опалы...

Только в завтра, как заглянуть.

Вот уперлась в меня дорога.

Снова риск - не глухая кладь.

Только мне бы узнать, как долго

Будет в спину меня толкать.

И какою отметит метой,

Где венок менять на венец.

Все пока по дороге этой

Ездят только в один конец...

1983

x x x

На волю вышли лица и наряды

за много лет накопленные им,

из плена плоской памяти другим

кому в укор, куому-то, как награды.

Но страшно среди них себя найти

в стыде и боли горького сравненья,

что нам дают минуты откровенья

в конце неисправимого пути!?.

Тут не собрать уже, не починить,

не склеить, не вернуть, не сделать снова,

прожитое за плоскостью былого

бессмыслено и хаять и чернить...

На что такая емкость зеркалам?

Зачем их так беречь, и что в них прока?

Жестока плата так за взгляд пророка,

что никогда не расплатиться нам!

1997.

x x x

Перемешали небыли и были

меж них напрасно не ищи черту,

спасибо вам, что вы на свете жили,

что вы ценить умели красоту.

Музей - ваш дом - разграблен и запущен,

в нем бой часов, свидание картин,

другие ныне ад и рая кущи,

чистилища кровавый карантин.

И кажется: в тревожной анфиладе

сейчас мелькнет шуршащий кринолин

и благородством горечь дней разгладит

под бой часов под взглядами картин.

1997

x x x

Исчезли сотни стран в огне,

Душа завалена вещами,

Как прежде книга книг вполне

Серьезно о любви вещает.

Все, что построено, сгорит,

Задумайся - увидишь: скоро

Еще оплавится гранит,

И станут облаком озера.

Нетленно то, в чем тела нет,

Извечно дух страшил тирана,

О площадях других планет

Еще мечтать землянам рано.

Уходят города во тьму,

Пусть некому почистить сутки,

Слова бессмертны потому,

Что выражают предрассудки.

1992

x x x

Еще остались старые пруды,

не переделанные парки,

в зеленом зеркале воды

ворот разрушенные арки.

Фундамент, где стоял господский дом,

церквушка робкая с подклетом.

Тут тишина зимой и летом

и благолепие кругом.

Настоян на достоинстве покой,

изящны старые аллеи,

и неожиданно белеет

сквозь ветви флигель над рекой.

Остатки давних славных дней,

но сколько в них очарованья,

как ясно в них иносказанье

следов смятенья и страстей.

Как полно жили здесь, в глуши!

Уже минуло два столетья

и сквозь какие лихолетья!

А не убило их души!

Спасибо, предки милые, за то,

что просто вы на свете были,

что жили здесь, что просто жили

и так дышали красотой.

Вхожу в затерянный негаданно в лесах

неподражаемый Акрополь,

он вечен, словно в небесах

светил немеркнущий некрополь.

1997

x x x

Мать Сталина мне жалко.

Кто она?

Принесшая земле

Исчадье ада.

И если есть загробный мир,

Как больно

В проклятье жить,

Как горько сознавать,

Что ведь могла, могла

Не допустить

Его до света белого,

О, Боже!

Не ведая, творим

Но оттого

Расплата нам не легче...

Жаль мне, жаль...

Так где же справедливость?

Нет ее!

И быть не может,

Если от любви

Добро и зло

Родятся

Равноценно...

1989

НЕРОН

О чем он думает,

Нерон,

Сандали сняв

И пальцами босыми

Лениво шевеля,

На солнце щурясь

И опершись на тогу локтем,

Вот уж час?..

Сенаторы толпятся

В этот день

Он им придти велел.

Уже и камни,

Тепло скопив,

Пришедших опаляют.

Они с утра

Не пили и не ели

Вдруг позовет...

Он отложил дела,

Как тунику,

И щурится,

Как дремлет...

А что - убить бы их,

Всех там внизу,

Нет-нет, не он

А солнце

Сожгло бы разом

Эти сотни ртов,

Послушных головам

Ему подвластным,

Но...

каждая свое

таящая надежно...

Нет...

хорошо бы крылья...

Улететь,

Бабенку подцепить,

Вина и фруктов...

Боже!

Они кричали то же

Так похоже!...

Простолюдины,

Граждане?

Рабы...

А тут такая кровь?!.

Нет, хорошо бы

Их всех убить...

Оставить только тех,

Что потешают,

Кормят ,

Услаждают,

Воюют,

Охраняют,

Нежат,

Любят...

Оставить их,

не много ли?

Оса!..

Не приближайся, ну,

К особе венценосной!

Ее обходят все и лишний раз

Ей на глаза попасться

Не желают!

Хлоп!..

Мимо...

Жалить!..

Эй, болван!

Поди скажи,

Что я сегодня ...

За... нет - болен!

Пусть ужинать придут,

Когда луна

Коснется гор...

Да факелы прихватят...

Ступай!

Но, черт возьми,

И на ноге

Один большой лишь палец

Шевелится один,

А остальные - все вместе

Снова против одного...

А может, всем

В вино подсыпать яду...

Солнце,

Как же трудно

Пройти свой путь

С восхода до заката...

1989

x x x

Так мало накоплено за зиму.

Так быстро сходили снега...

Все вытекло, высохло, замерло

другие вокруг берега.

Знакомо... и неузнаваемо,

привычно... и необжито...

Я вместо удачного займа

купил себе что-то не то...

Привычным и старым вопросом,

убрав вопросительный знак,

судьбу надоевших обносок

решить не умею никак.

А эта обновка не лезет

пока я не скинул хламье...

России наверно полезней

под грудой молчанье мое.

Но я то пророчески слышу

движенье воды под стерней,

и кто-то уверенно свыше

рисует мне берег иной,

куда утекло неизбежно,