Уникум

Ещё добавлю о том салюте. Одна из ракет не догорела в воздухе и упала на голову парню. Слава Богу, он был в зимней шапке. Шапку она обожгла, но парня не ранила. А другая ракета перелетела через реку и упала, разбив стекло, в окно "Эрмитажа". Там, на подоконнике, она и догорела.

Конец рассказа 4

Этим рассказ о блокаде не закончен. Далее в этой главе – о ней ещё несколько отрывков, но они там уместны.

Добавлю ещё особенное в школе. Владимир всегда ждал, что его заметят и выделят. Так, он всегда сидел за первой партой. Новые учителя скоро замечали его особенно пристальный взглял, после чего, как правило, вели уроки, всречаясь глазами именно с ним, – как бы ему.

Уже в первом классе учительница принесла ему книгу о природе с иллюстрациями, и поручила на основе этих иллюстраций сделать красками плакаты для уроков. Он увлекался рисованием, и поэтому через несколько дней принёс в класс замечательные большие плакаты, с изображением интересного в природе, вулканов и проч.

Ещё он ежегодно получал похвальные грамоты. Их учредили со второго класса (См. Фото 5. Похвальная грамота, полученная Владимиром перед войной, и Фото 6. Похвальная грамота, полученная Владимиром после войны.). А в первом классе он получил журнал "Ёж" со словами похвалы и печатью на обложке.

И ещё – несколько слов о его жизни в Ленинграде, учёбе и общественной работе.

Ещё его выделила учительница географии, – поручила читать на уроках вслух газеты. А преподаватель естествознания на уроках не вызывал его ни разу и ставил в четвертях пятёрки.

А однажды он позвал его к себе домой, и дал ему для изучения книги физиолога И.П.Павлова.

Но особенно его выделяла учительница литературы Антонина Михайловна Серкова. Каждый раз, после проверки сочинений он ждал с волнением, что на этот раз будет. И опять она зачитывала именно его сочинение.

Многие годы спустя он вспоминал об этом, когда, уже в другоим месте, получал после проверки сочинения на английском языке, с словами похвалы – от учительницы английского, после чего его досрочно перевели в следующий класс.

Фото 5. Похвальная грамота, полученная Владимиром перед войной

Фото 6. Похвальная грамота, полученная Владимиром после войны

А учительница литературы привела его к профессору университета, некрасововеду, искавшему себе преемника. А Владимир тогда увлёкся именно Некрасовым и прочёл все его сочинения, в том числе – прозаические. Сделал он доклад на вечере всей школы.

И два казуса были у него на занятиях, один – в школе, другой – в институте.

В школе это было на уроке английского языка. Учительница писала мелом на доске. И в какой-то раз она исписала всю доску, и начала стирать снизу, последнее. А Владимир громко крикнул: "Кто же стирает последнее раньше?! Она остановилась, взяла его дневник и поставила в нём ему двойку. Он очень боялся, что она это ему припомнит и поставит низкую оценку в четверти. Но она всё-таки поставила ему "пять".

А второй случай был уже в институте. Во двор приехал специальный автобус, и они, прервав занятия, прошл рентгеновское просвечивание. Когда они вернулись в своё помещеие, и сидели в ожидании продолжения занятий, Владимир, привыкший в перерывах шутить, и тут вдруг воскликнул: "Надо бы отправить на рентген и Амброссовича! Пусть бы проверили, что у него внутри!"

И вдруг оказалось, что преподаватель Амброссович – уже у доски… Владимир потом тоже боялся, что Амброссович припомнит это ему в сессию, но и тут всё обошлось.

Особенная дружба у Владимира, начиная с середины блокады, была с Лёшей Гребенщиковым. Они вместе ходили на вечера поэзии, в кружок литературы и на лекции профессоров университета во Дворце Пионеров. В кружке они сочинили по рассказу. А Лёша был таким одарённым, что знал биографии всех советских писателей. Он создал в своём воображении целую страну, в которой нашёл место и для Владимира, присвоив ему звание лейтенанта. После школы Лёша закончил филфак университета и стал его доцентом. И ещё он был зам. главного редактора газеты "Ленинградская правда".

А их дружба началась в блокаду, с начала учёбы после первого, самого тяжёлого, её года. Однажды после уроков Лёша пригласил Владимира к себе. Он жил с тётей. Его комната была полностью заполнена двумя рядами, от пола до потолка, полками, забитыми книгами. Их было около десяти тысяч. Его отец был большим специалистом – библиографом, и его не стало. А жили они с тётей, и очень бедно.

У Владимира же, у его отца, были в его детстве всего три книги: "Чапаев" Фурманова, сочинения Тараса Шевченко на украинском языке (название этой книги он даже запомнил: "Твори з малюнками") и учебник физики.

К этому, правда, следует добавить, что в их, и так тесной для троих, комнате, немало места занимал большой книжный шкаф, наполненный книгами отца по его специальности, юриста.