Уникальный Идентификатор

Одевать чужую форму я не рискнул, при встрече с военными, мой наряд однозначно указывал бы на то, что я убил кого-то из их числа. Кеды, джинсы, майка и бейсболка, вся та одежда, что подобрали мне еще в отряде Косого, привычно заняла место на моем теле. Походный рюкзак, обнаруженный на антресоли и заполненный сейчас оружием, надавил лямками на плечи.

— Все, я готов, — попрыгав на месте, подражая героям прочитанных в свое время книг, я двинулся на выход из квартиры.

— Можем к филателистам пойти, хотя мне у кулинаров больше нравится, — спускаясь вниз по лестнице, неожиданно предложила девушка: — я была там пару раз, нормальные ребята.

— Это еще кто? — в общем-то еще не решив, куда мы пойдем, я оказался удивлен Машиной инициативой.

— Кулинары? Я у них раньше «печеньки» брала, — как если бы это все объясняло, прозвучал ответ: — они сейчас в Росинке обитают.

— А филателисты где, в типографии живут? — хмыкнул я, наконец-то догадавшись, что за печеньки девушка имеет ввиду.

— Нет, филы вроде в бомбоубежище сейчас перебрались, но я туда одна побоялась ходить, можно не выйти, — наконец-то заметив мою реакцию, в её голосе проступило смущение.

— Давай тогда к кулинарам, — сделал я выбор, не очень правда понимая, зачем нам идти к торговцам наркотиками.

Выйдя из подъезда, Мария намеревалась свернуть в ту сторону, где по моим прикидкам располагались окна квартиры дяди. Не уверенный в том, что его тело уже убрали, я кое-как убедил девушку обойти дом с другой стороны. Через четверть часа мы оказались в соседнем квартале, идя по которому нам все чаще и чаще стали попадаться люди с подернутым «рябью» биополем.

Вглядываясь в эти ауры, я заметил некую общность, наблюдаемая «рябь» имела один и тот же алгоритм, а лица людей одинаково-счастливое выражение. Упомянутая ранее Росинка оказалась названием кинотеатра. Чем ближе мы подходили к зданию, тем больше было «счастливых» людей. Никто из них никуда не спешил, сидя на лавках, или даже на газонах, люди предавались ничего неделанию.

— Правда здесь здорово, — судя по Машиному выражению лица, общая атмосфера «добра и счастья» по сравнению с тем, что творилось в остальных районах города, ей сильно импонировала.

— Вроде неплохо, — осторожно ответил я, не понимая происходящего вокруг.

Что-бы попасть в кинотеатр, надо было подняться по широким ступеням. Преодолев половину подъема, я придержал Марию за руку, открывшиеся нам на встречу стеклянные двери пропустили на выход двух женщин. Одной из них было около сорока пяти, возраст второй достигал от силы двадцати лет. Мама с дочкой счастливо улыбались, в телах обеих женщин пульсировали одинаковые конструкты.

Еще не успевшие распасться, они позволили рассмотреть, как исходящая из тела энергия преобразуется, приобретая характерные частоты пульсаций. Наполнив всю ауру, эта энергия истекала в окружающее пространство, заполняя тонким шлейфом есть район. Еще вчера я вряд-ли бы смог увидеть все это, но теперь вибрация потоков энергии была хорошо различима для моего зрения.

— Нам наверх, в кафе, — оказавшись в фойе кинотеатра, Мария потянула меня к широкой лестнице, уводящей наверх.

Шесть пролетов привели нас на этаж игровой зоны, а так же фастфуда. Обесточенные, игровые автоматы без моргающих лампочек, светящихся экранов и звуковых эффектов, выглядели убого. Из общепита работало только одно заведение, кафе с расставленными вдоль панорамного окна столиками и креслами.

— Юбилейное есть? — подойдя к стойке, за которой стоял улыбчивый парень, спросила Мария.

— Есть, но старое, с этой недели предлагаем Топленое Молоко, — продолжая улыбаться, он выставил перед нами две чайных тарелки.

— Мне юбилейное, — оценив заложенные в мучные изделия конструкты, я выбрал те, в которых энергии практически не осталось.

— А я новенькие попробую, — не обладая способность видеть энергии, для Марии лежащие на тарелках печеньки были просто печеньками.

Заняв столик у окна, стекла которого простирались от пола до потолка и от дальней стены до ближней, мы синхронно улыбнулись. Если моя мимика была скорее вымученная, то улыбка Маши искренней и предвкушающей.

«— Хрен тебе», — решил я, смотря на то, как девушка протягивает руку к печенью.

Не испытывающие друг к другу агрессии, или просто находящиеся в приятельских отношениях, а так же те, между кем существовала интимная связь, люди могли не только смешивать свои ауры, но и иметь единую энергетику. Воспользовавшись тем, что лежащие на чайных блюдцах печеньки находятся в зоне и моего биополя тоже, я беззвучной скороговоркой произнес двухстрофную молитву Изыди, адресовав её имеющимся внутри еды конструктам.

— Ешь, — пододвинув ко мне блюдце, Мария взяла свою печеньку и положила изделие в рот.

Так ничего и не заметив, девушка пережевывала песочное тесто, начав при этом улыбаться еще до того, как что-нибудь почувствовала. Я так же взял печенье и, убедившись еще раз, что прошедшая через печенье белая энергия выжгла все ненужное, положил её в рот.

— Одно плохо, пить нельзя, надо чтобы так усвоилось, — наполняя рот слюной, девушка усиленно жевала.