Уникальный Идентификатор

Ужиная поздно вечером, я смотрел федеральные новости, транслируемые на всю территорию нашей страны. Несколько репортажей было посвящено прокатившимся по крупным городам демонстрациям. Вышедшие на улицы городов люди требовали отмены закона об чиповании населения, апеллируя к правам человека и неприкосновенности личного пространства. В столице, как и в ряде других городов, народ разгоняли при помощи сил правопорядка и спецтехники. Название нашего города не прозвучало, видимо у нас все было тихо и спокойно.

«— Да уж, после того, как партию линз Кристалл украли и пустили в продажу на местном рынке, думаю ФСБ всем так хвосты накрутило, что даже малейшие намеки на недовольство властью теперь душатся в зародыше», — с ёрничал я.

Помыв посуду и развалившись на диване, я открыл на смартфоне сайт с новостным порталом. Прокрутив ленту, нашел свой пост про подсказки от интерфейса. Пост по-прежнему был на месте, админ не только не стал его удалять, но и обнулил мои права модератора. Став теперь обычным подписчиком, я потратил пару минут на борьбу с самим собой.

— Ладно, пока здесь выкладывают новости про чипы, буду заглядывать, — произнес я сам для себя, передумав удалять портал из закладок интернет проводника.

Вспомнив про скачанные на работе дистрибутивы, я решил их распаковать и поиграть хотя бы в один из шутеров. Первые уровни игры оказались увлекательными и относительно легкими. Уведомление об разрядке аккумулятора смартфона застало меня в первом часу ночи. Заигравшись, я и не заметил, как пролетело время.

«— Ладно, успею еще, а не то на работе вообще хреново будет», — представив, как не выспавшись буду бороться со сном перед мониторами, я нашел в себе силы отложить мобильник в сторону.

Глава 26

Кондукторша, тощая тетка, просочилась сквозь стоящих в проходе салона автобуса людей и оказалась на задней площадке. Не смотря на битком набитый по утреннему времени транспорт, ей удавалось довольно ловко вертеться, принимая деньги за проезд и считывая данные с предъявляемых к оплате проездных билетов.

— Духовным лицам проезд бесплатный, — ответил один из пассажиров на её настырное поведение.

Не слыша ранее ни о чем подобном, я повернулся на звук и увидел двоих, один был совсем молоденьким парнем, второй напротив, в летах. Обычные куртки были накинуты поверх черных балахонов, если бы не имена, подсвеченные интерфейсом над их головами, я бы так и не понял, какое отношение они имеют к церкви. Иерей Сафрон и послушник Петруша, гласили надписи.

— Гы-гы, — не сдержался я, прыснув от смеха.

Несмотря на шум в транспорте, церковники обратили на меня внимание и, судя по тому, как зрачки их глаз чуть задержались над моей головой, прочли имеющуюся там информацию. Лицо паренька помрачнело, судя по всему, он догадался, что вызвало мой смех. Иерей так же помрачнел, но совсем по другой причине. Встретившись со мной взглядом, он поднял руку вверх и осенил меня крестом, пробормотав что-то себе под нос.

В левой руке я держал спортивную сумку, после работы собираясь вместе с Романом и Женей пойти в зал. Другой рукой я держался за поручень. Решая, какой рукой лучше показать оттопыренный палец в ответ на жест Сафрона, я чуть замешкался, так как глаза жилого церковнослужителя полыхнули белым светом. Правая рука, почти отпустившая поручень, вновь сжалась, но уже помимо моей воли. Всепроникающая боль перехватила управление над телом, заставляя все мышцы «звенеть» от напряжения.

— Сука, — прохрипел я, плотно стиснутые зубы не позволили членораздельно выразиться.

Осенивший меня крестом иерей с удовлетворением кивнул сам себе, после чего отвернулся. Послушник же продолжал наблюдать за моими страданиями, судя по перекосившей его рожу ухмылке, происходящее Петруше очень нравилось.

На периферии зрения тем временем что-то дернулось, скосив туда глаза, я отметил убывающую по 0.04 пункта полоску зеленого бара. Выносливость продержалась минут десять, к этому времени священнослужители уже вышли из автобуса, оставив меня в мучениях. Невольно ожидая, что с обнулением выносливости всё закончатся, я ошибся. Терзающая тело боль никуда не ушла, а красный бар, имевший полную шкалу в 141 пункт, начал ежесекундно уменьшаться по 0.25 единиц.

Капли пота текли по вискам, со все более нарастающей тревогой, я наблюдал за своим здоровьем. Мысль о том, что вот может быть сейчас я и умру, и это утро последнее в моей жизни, металась в бесплодных попытках найти выход. Словно решив меня окончательно «добить», над красной полосой статус бара здоровья появилась еще одна полоса, черная.

Уже не надеясь ни на что хорошее, я сфокусировался на её значении и разглядел отрицательное значение. Появившаяся после смерти соседа цифра, -1.00, в последние дни не попадалась мне на глаза. Стоило же мне всерьёз задуматься о смерти, о своей смерти, как она обрела личный статус бар.