Девушка, что обслуживала нас, даже глазом не моргнула. «Неужели я так сильно изменился?», – подумал я, держа в руках тот самый сарафан. Мягкая ткань, совсем не такая как у рубашки, она даже чуточку просвечивала. Я снял рубашку и стал рассматривать сарафан, с какой стороны его надевать. Вот бирка, значит, спина. Подняв руки вверх, я стал втискиваться в него. Неудобно, тесно, «вот черт», – подумал я. А джинсы? Ага, про них я забыл. Наполовину втиснувшись в сарафан, я стал стягивать с себя джинсы. Что за умора. С трудом стащив их с себя, я стал дальше напяливать сарафан. Наконец справившись с задачей, я боялся посмотреть на себя в зеркало. Поправил складки. Необычно, голые плечи, не чувствовал на себе одежды, совсем не чувствовал. Сарафан был легким, и мне казалось, что я стою голым, прикрытый какой-то марлей. И все же надо посмотреть.
Я осторожно повернулся к зеркалу и… Тонкая загорелая шея, костлявые плечи, веревочка, то есть бретелька, и сарафан. Молча смотрел на себя. А еще глаза. Да, глаза, они не были колючими, они мне улыбались. А рот. Чуть припухлые губы, то есть губки. Я состроил себе рожицу и засмеялся.