Умри в одиночку

– А это… – старший лейтенант поднял порванные на бедре и тоже окровавленные камуфлированные штаны. – Это подтверждение… Но… Ранение не пулевое… Штаны разорваны как-то странно… Посвети…

Света узких окон явно не хватало, чтобы разобраться с предметом бандитского туалета.

– Собака… – показал Половинкин на проколы в материи. Проколы в самом деле походили на следы собачьих клыков. – Собака в ногу вцепилась…

– Опять собака… Это становится интересно… Я старый собаковод, кстати. У меня дома два мопса живут… Ох и злые, гады… Жену уважают, а мне шагу ступить не дают…

– Здесь не мопсы… Здесь покрупнее…

– Вот и я к тому же… А не позвать ли нам сюда ментовскую собаку? Может, след возьмёт?

– Есть смысл попробовать…

– Муромец! Слышишь меня? – вызвал старший лейтенант по «подснежнику» младшего сержанта Игумнова.

Бетонированные стены не стали помехой на таком незначительном расстоянии. Связь была устойчивой.

– Слушаю, товарищ старший лейтенант.

– Мент с собакой никуда не уехал?

– Здесь ждёт… В машине сидит…

– Гони его сюда, с собакой, но без машины…

– Понял…

Старший лейтенант вышел на холм.

– Всем, внимание! Собака будет работать по следу. Постарайтесь держаться подальше от неё и пока не затаптывайте возможные следы. Отдохните на местах. Собаку сейчас приведут…

Сам Викторов осмотрелся, вспоминая, каким путём шли спецназовцы, и прикидывая, какой путь могли бы выбрать для отступления бандиты. Но такой осмотр ничего не дал. Берсанака с Доком могли бы выбрать любое направление, и только они сами знали, куда им следует идти.

– Транзит, слышишь меня? Я – Аврал…

Капитан Матроскин, видимо, не утерпел и поднялся на вершину соседнего холма, чтобы иметь прямую связь со старшим лейтенантом Викторовым.

– Слышу нормально… Попробуем пустить по следу собаку…

– Работай, Родион. Обрати внимание на камни. Где-то у них система нор. Под землю проваливаются. Гойтемир ушёл под землю. Мы не нашли следов. Берсанака с Доком тоже не могли успеть проскочить мимо вас. Скорее всего, они тоже в норе…

– Тем более что кто-то из двоих ранен. В бункере окровавленные бинты и окровавленные штаны, порванные собакой. Рана, судя по всему, серьёзная и сильно кровоточит…

– Раз тем более, значит, тем более… – согласился капитан. – Но вот и собака опять появилась… Ищи связь… Собака в деле неспроста зарыта… Соображай… Спроси мента… Все случаи в округе, связанные с собаками… Он может быть в курсе…

– Бешеный кобель, товарищ капитан… – вмешался в разговор младший сержант Игумнов. – На нас с Жабоедовым бросался. Мент еле удержал его на цепи… Сожрать был готов. На других ничего, а на нас бросается… Армию, что ли, не любит… Хотя и на капитана Лактионова тоже бросался. Но не так, как на нас…

– Муромец, у «крапового» капитана есть связь со своими?

– В «Тигре», товарищ капитан, рация…

– Попроси Лактионова подняться на холм. Я тоже туда иду…

– Понял, товарищ капитан…

* * *

К бункеру поднялся младший лейтенант милиции Идрис Дударков со своим белым кобелём, отстав от мента на десять шагов, чтобы обезопасить себя от собаки, подошёл капитан Лактионов, а с другой стороны поднялся капитан Матроскин со всей своей командой.

Матроскин сразу шагнул к ментовскому младшему лейтенанту, словно проверяя реакцию собаки на военных, и протянул документы убитого снайпером Гилани Аслабиковича Чочиева. Собака не отреагировала. Капитан переглянулся со старшим лейтенантом Викторовым.

– Скажи-ка мне, младший лейтенант, твоя собака на всех не бросается. Как она выбирает, на кого броситься следует?

– А ты у собаки спроси… – пожал плечами участковый. – Давайте работать, а то скоро темнеть начнёт… Могут проблемы возникнуть…

– Какие? – поинтересовался Викторов. – Собака плохо видит в темноте?

– Собака хорошо видит в темноте. Но это не немецкая овчарка. Это кавказская… Она вообще-то не для следовой работы предназначена, а для охранной. А охранник – он всегда охранник. Повышенная агрессивность. В темноте агрессивность утраивается. Плюс к этому врождённая доминантность породы – Сармат везде старается доказать, что он хозяин. А в темноте, в своих, как он считает, владениях, это проявляется особенно. Чьи документы? – младший лейтенант раскрыл паспорт и тут же с удивлением присвистнул.

– Знакомая личность? – среагировал на свист Матроскин.

– Очень даже знакомая. Два месяца за ним гоняемся. Всё без толку. Знали, что где-то рядом бродит. Видели его несколько раз около села. Но ни разу ухватиться за след не получилось… Осторожный, гад. При первой опасности сразу срывается…

– Бандит?

– Бандит… Семью вырезал, дом обокрал…

– К Алхазуру Аслабиковичу Чочиеву он какое отношение имеет?

– Родной брат. Старший… Что с ним?

– Был ранен, при нашем приближении сам себя взорвал гранатой. Не самая красивая смерть, когда кишки разбрасывает на два десятка метров вокруг…

– Он это заслужил… Где труп?