Умри со мной

— А Гарри известно, что вы сейчас у меня?

— О да. Он сам назвал нам ваши имя и адрес.

Не совсем правда, но Анни, похоже, натура не из подозрительных. Пока она выяснит, что Энджелу не так уж здорово хотелось, чтобы она беседовала с полицией, будет уже поздно.

— Ну тогда, — облегченно улыбнулась Анни, — думаю, наш разговор вреда не принесет.

— Вот именно. Мне нужно всего лишь уточнить некоторые факты. Давайте начнем с главного: сколько раз в неделю вы работаете в магазине?

— Когда как. Сейчас у меня много свободного времени, а Гарри вообще-то не колышет, когда я прихожу, когда ухожу.

— Но приходите вы туда каждый день?

— Случается, и каждый. Если дел в магазине много, а у меня не назначено прослушиваний.

Да, очень удобная договоренность. У Донован сложилось впечатление, что Гарри Энджел скорее друг Анни, чем босс.

— Вы с Гарри давно знакомы?

Анни, улыбнувшись, отпила еще чая:

— Давно, уже несколько лет.

— У вас особые отношения? — спросила Донован, уловив определенное выражение в глазах Анни и разгадав подтекст.

— Ну как сказать… Какое-то время мы и правда встречались, но у нас ничего не получилось.

— И почему же?

Анни опять схватилась за чашку, как за спасательный круг:

— Послушайте, неохота мне трепать лишнего. Гарри — человек порядочный.

— И все-таки ничего не получилось…

— Нет. — Анни тяжело вздохнула. И после паузы, отпив еще глоток, добавила: — Чересчур уж Гарри пылкий. Слишком легко увлекается, его заносит. А я не стремилась к серьезным отношениям.

— Пылкий?

Анни смахнула прядь волос, упавшую ей на лицо:

— Ну да. Сами знаете, какими могут быть мужчины.

Честно признаться, кроме прыщавого поклонника-пятиклассника, который слонялся у школьных ворот, поджидая ее, поклонников у Донован не бывало. Почему-то с той давней поры ей не удавалось вызвать особой пылкости ни у одного мужчины. Хотя, если призадуматься, оно, может, и неплохо. Одержимость женщиной — чувство нездоровое. Особенно когда оно одностороннее. Лично она предпочитает мужчин нормальных. Уравновешенных и разумных. Но что-то таких на нашей земле маловато водится. Если припомнить Ричарда, ее бывшего, то, пожалуй, землю заставляют вращаться отнюдь не нормальные парни.

— А нельзя ли поконкретнее?

Анни замялась:

— Ночами он оставлял записочки и стихи на лобовом стекле под «дворником» моей машины. Тогда у меня еще была машина.

— Анонимные записки?

Анни кивнула:

— Я выходила утром, а меня ждала записка. Конечно, я знала, они от Гарри, хотя сам он ни за что не хотел признаваться.

— Как вы думаете, он собирал о вас информашку? Выслеживал вас?

Анни передернула плечами, словно бы это заботило ее меньше всего:

— Кто знает… Я тогда насчет такого не напрягалась.

— А что в записках писал?

— Обычно всего несколько строчек. Они типа были такие… — Она наморщила лоб, подбирая слово. — Загадочные…

— Но не угрожающие?

— Да нет, — удивилась Анни, — ничего такого. По-моему, они задумывались как романтические.

— А какие-то еще необычные поступки за ним водились?

— Как-то раз, — хихикнула Анни, — он оставил под «дворником» доллар. На что он намекал, я так и не разгадала.

Комплекс неполноценности, всколыхнувшийся у Донован в начале этой встречи, растаял без следа. У Анни, конечно, имеются преимущества в смысле роста и внешности, но с реальностью связи у девушки никакой. Поведение Энджела совсем не показалось Анни странным, а уж тем более угрожающим, а вот по мнению Донован, у Энджела наличествовали все признаки хищника, преследующего добычу. Кроме того, хотя Энджела она видела лишь мельком, но была согласна с Тартальей: если встретить Энджела в сумерках, то он вполне подойдет под описание, данное Адамом Залески.

— Итак, вы положили конец вашим отношениям…

— Ну да. Какое-то время он еще звонил мне, но потом до него доехало.

— А как вы встретились снова?

— Я подыскивала приработок и ответила на объявление в местной газете. Уверяю вас, я не сразу решилась, когда узнала, кто дал объявление. Но деньги мне были ужасно нужны, а Гарри держался так ровно и спокойно, ни на что такое не намекал. — Анни опять хихикнула, уткнув глаза в чашку. — Кажется, он и до сих пор ко мне неровно дышит.

— Вас это не тревожит? — поинтересовалась Донован. Она никак не могла определить, как же сама Анни относится к Гарри. Поведение ее было до нелепости открытым, легким и доверчивым, что очень напоминало характеристику, которую Графтон дала Мэрион Спир. Донован это беспокоило.

— С какой стати? — Глаза Анни широко распахнулись. — Гарри такой милый, и я вполне справляюсь с ситуацией. — Она поднялась и спросила: — Хотите еще чашечку?

Покачав головой, Донован поставила чашку на пол, рядом с креслом. Чашка осталась почти полной: чай был совсем слабеньким, так, смешанная с молоком водичка, сейчас уже едва теплая.

— Семья у него есть? Друзья? С кем мистер Энджел видится регулярно?

— Без понятия. — Анни прошла на кухню и включила чайник. — О своей семье он никогда не распространяется. И о друзьях тоже. Он скрытный такой.

— Но ему же звонят на работу?