Умри со мной

— Так вот, места убийств, церкви, очень любопытны.

— А парковка? Как она тебе?

— Мое мнение — про нее лучше забыть. Она в схему не вписывается никак.

— Но Мэрион Спир погибла, упав с высоты, как и остальные. И парковка совсем рядом с тем местом, где убили Джемму Крамер. Хотя бы только поэтому смерть Спир требует самого пристального внимания.

— Но какой в том смысл? — пожал плечами Кеннеди.

— Я надеялся, на этот вопрос мне ответит доктор Кеннеди. Это ты ведь у нас с воображением.

— Ты имеешь в виду, с психологическим умением проникать в суть явлений, — улыбнулся Кеннеди. — Вспомни Золушку. Если туфелька не приходится впору, то, как ни старайся втиснуть в нее ногу, положение вещей не меняется.

Тарталья отвел глаза, борясь с соблазном вмазать Кеннеди от всей души. То, что психолог так категорически отмахивается от гибели Спир, вселяло в него новую надежду. Ведь в прошлый раз Кеннеди ошибся, так что все шансы за то, что ошибается он и теперь. Еще прежде, чем Тарталья услышал мнение доктора, он был твердо настроен продолжать расследование гибели Спир. Хотя бы для того, чтобы получить веские доказательства, что этот случай можно исключить из серии. Ему уже удалось раздобыть телефон матери Мэрион, и, что бы там ни плел Кеннеди, он позвонит ей, как только они вернутся в отдел. Тарталья только надеялся, что доктор не подложит ему свинью, убедив и Стил отказаться от расследования обстоятельств гибели Мэрион.

— Лично я считаю, что продолжать расследование очень даже стоит, — спокойно парировал он, твердо встречая взгляд Кеннеди. — Вот так.

— Нет и нет! — помотал тот головой. — Это все равно, что пытаться вбить квадратные колышки в круглые дырки. Не к чему попусту транжирить время.

Тарталья опять отвел взгляд, наблюдая, как менеджер за стойкой разгружает еду, забрав поднос у туповатого официанта. Сиди и слушай, приказал себе Тарталья, не лезь в споры. На этой стадии не стоит рисковать и развязывать Третью мировую войну. Менеджер уже спешил к ним, неся тарелки с разнообразными тапас.

— Давай вернемся к трем достоверным жертвам, — продолжил Кеннеди, вываливая себе в тарелку ветчину и больше половины горячих кальмаров в томатном соусе, не ожидая, пока Тарталья положит себе.

Проглотив огромную ложку закуски, Кеннеди объявил:

— Кальмары отменные! — И без перерыва продолжил: — Тот факт, что место убийства всех девушек — церкви, для нашего убийцы имеет особое значение. Давай так и называть его — Том. Хотя, разумеется, это не настоящее имя. — Он отправил в рот новую порцию кальмаров.

— А может, это часть его игры, как считаешь? Заманить девушек в церковь, внушить им, что они пройдут через некую религиозную церемонию?

Кеннеди попытался выговорить что-то, но рот у него был битком набит, и он только покачал головой. Наконец он высказался, правда несколько невнятно:

— Нет… думаю, церковь для него, вся ее обстановка… это нечто особое… понимаешь, что-то вроде «V» — знака победы… Уверен, он получил религиозное воспитание и богохульство доставляет ему наслаждение. Для него это некая лишь ему понятная шутка.

По мнению Тартальи, церкви Том выбирал оттого, что они рассеивали страх девушек, внушали им ложное чувство безопасности. Но и идея Кеннеди была не лишена интереса и вполне правдоподобна. Тарталья положил себе на тарелку несколько креветок в чесночном соусе и подождал, что скажет Кеннеди дальше.

— Итак, — продолжил Кеннеди, на секунду отвлекаясь от жевания, — мы должны спросить себя: а почему он выбрал именно этих девушек? Что сделало их такими уязвимыми? Почему именно они стали его жертвами?

Тарталья положил себе несколько ломтиков консервированной ветчины и оливок и пожал плечами:

— Вот ты мне и объясни.

Кеннеди сделал паузу, точно складывая в уме теорию:

— Тут, несомненно, играет роль секс. Контроль и господство. Бедняжки стали легкой добычей. И он считал, что они заслужили свою судьбу. Хотя фактически он над ними не надругался, но убийство, наблюдение за тем, как они умирают, для него — эквивалент сексуального насилия. Возможно, он даже при этом испытывал оргазм. Хотя, вернее всего, он импотент.

— Следов спермы на месте преступления обнаружено не было.

— Не суть важно. Испытывал он оргазм или нет, убийства все равно связаны с сексом. Он из тех извращенцев, которые обожают смотреть грязное порно. Разница одна — ему все требуется в реальности. А теперь, когда он отведал наслаждение на вкус, ему захочется еще и еще. Возможно, он станет разукрашивать свои фантазии все изощреннее, по мере того как будет оттачивать ловкость и мастерство. Я не сомневаюсь, что он считает себя очень умным и убежден — его ни за что не поймают.

— Вот как? — равнодушно откликнулся Тарталья, доедая скудные остатки ветчины, оставленные Кеннеди. Психолог излагал самый заурядный текст о серийных убийцах, такие можно найти в любом полицейском пособии.