Умри со мной

— Притворяться не могу. — Она тяжко вздохнула. — Господи, как ужасно, если это Иоланда. Теперь я чувствую себя такой виноватой, что не любила ее. Понимаете, вроде и ничего плохого в ней не было. И смышленая она была. Никогда ничего не приходилось объяснять ей дважды. Но Иоланда не из тех, к кому сразу проникаешься симпатией. С моими двумя мальчиками она, правда, управлялась хорошо. А для меня это самое главное. — Снова вздохнув, Джуди потерла лицо рукой и нахмурилась. — Если это и правда она, то прямо и не знаю, как я скажу Алексу. Это мой старшенький, ему пять лет. Он к ней очень привязался.

— Как думаете, она была несчастна?

— Если честно, — пожала плечами Джуди, — понятия не имею. Иоланда всегда была такой серьезной, у нее напрочь отсутствовало чувство юмора. Или это мне казалось из-за того, что английский она только осваивала, и думать так о ней — несправедливо. С обязанностями своими, как я уже говорила, она справлялась хорошо, так что жаловаться мне не на что, а уж что там у нее внутри творилось, я знать не знаю.

Лицо у малыша раскраснелось, из носу текло, он выплюнул последнюю ложку еды и принялся стучать по подлокотнику креслица замурзанным пухлым кулачком. Наскоро отерев ребенку рот, а заодно и лежащий перед ним поднос какой-то не первой свежести кухонной салфеткой, Джуди сунула ему в руку детский поильник, по всей вероятности, с соком. Ребенок пососал немного, а потом начал размахивать им в воздухе, как победитель чемпионата — футбольным кубком.

— А до вас Иоланда у кого-то еще работала?

— Нет. Она только что приехала в Англию и никого тут не знала. Почти никуда не ходила, только на уроки английского. Мне было ее жалко, но что я могла поделать? Я ведь ей не мамочка. Я работаю четыре дня в неделю, у меня нет времени опекать еще и прислугу, и с семьей хлопот хватает. Пусть уж сами о себе заботятся.

Джуди говорила слегка обиженным тоном, и Донован показалось, что она все-таки чувствует себя немножко виноватой, что не проявляла большего интереса к Иоланде. Вспомнив, что рассказывали о Мэрион Спир, Сэм посочувствовала Иоланде. Сама Донован родилась и выросла в зеленом пригороде Лондона Туикнеме. Здесь она чувствовала себя своей, рядом была семья, близкие друзья. Но даже ей Лондон порой казался таким суровым и холодным, что ее охватывало чувство одиночества. А каково же приходится человеку, приехавшему сюда из другой страны, который пытается начать тут новую жизнь в одиночку, без всякой поддержки?

— У Иоланды был доступ в интернет? — осведомилась Сэм.

Малыш швырнул поилку на пол, Джуди наклонилась, подняла и, не ополоснув, протянула сыну.

— Нашим компьютером ей пользоваться не разрешалось. Помню, иногда она ходила в местную библиотеку, отправляла мейлы домой.

— Когда вы в последний раз видели Иоланду? — уточнила Донован, беря себе на заметку: если погибшая девушка действительно окажется Иоландой, надо проверить библиотечные компьютеры.

— Вчера она поила мальчиков чаем, было это около половины шестого. Сейчас Алекс пьет чай у друга. — Джуди взглянула на часы. — Кстати, скоро надо бежать, забрать его домой.

— Я не отниму у вас много времени, миссис Эверетт. Но мне требуется знать хотя бы приблизительно, в котором часу Иоланда ушла из дома.

Джуди призадумалась:

— Сложновато ответить. Домой с работы я пришла около шести, принялась за хозяйство сама, потому что это был ее свободный вечер. Позже я Иоланду не видела. Обычно она сидит у себя в комнате и смотрит телевизор, даже когда у нее свободный вечер. Мы поставили телевизор в комнате прислуги, чтобы им было чем заняться. Так они вечерами не крутятся рядом с нами.

— Значит, вы не слышали, когда она ушла?

— Нет. Она всегда ходила по дому тихонько, как мышка. Наверное, ушла, когда я купала сыновей. Точно не скажу, стены в нашем доме такие толстые.

— А в какое время купали?

— Около семи. Однако она могла уйти и позже. Я даже и не заметила, что Иоланда ушла, пока не вернулся с работы Джонни, а он вернулся около восьми.

Малыш снова швырнул поильник на пол и расплакался. Джуди подхватила мальчика на руки, пристроила себе на бедро и вытерла носик мятой салфеткой, которую извлекла из рукава кардигана.

— Что еще вы хотите узнать?

— Теперь нам требуется подтверждение, что девушка эта действительно Иоланда. Не знаете, у нее есть родственники в Англии?

Джуди помотала головой:

— Вся ее родня в Испании. Приехала Иоланда откуда-то с севера Испании, из приморья. Откуда точно, к сожалению, не помню. Попробую разыскать адрес или номер телефона, если вам нужно. — Она взглянула на маленький письменный стол, утонувший под морем книг и бумаг.

— Да, это потребуется, если окажется, что погибшая девушка на самом деле Иоланда. Как думаете, ваш муж сумеет прийти на опознание?

— Боюсь, — скрипуче рассмеялась Джуди, — идти придется мне. Джонни как увидит покойника, мигом в обморок хлопнется. А я — терапевт, так что ко всякому привыкла. Я позвоню Алексу — путь пока останется у друзей, и матери — возможно, она сумеет посидеть с Тоби. Наверное, вам надо, чтобы я отправилась в морг немедленно?