Умрешь, если не сделаешь

Ни бригады «Скорой помощи», ни полицейские обычно не занимались транспортировкой трупов – им круглосуточно хватало забот с живыми.

Обязанность забирать мертвых ложилась на бригаду морга. Клио, как старший патологоанатом, отвечала за транспортировку тел по всему муниципалителу и иногда за его пределами. Невеселое занятие. Например, заходить в квартиру или дом, где несколько дней, а то и недель пролежало тело одинокого старика, пока соседи не заподозрили неладное. Куча невскрытых конвертов, ужасный запах. Иногда работа вызывала тошноту: тела, изъеденные рыбой и ракообразными, которые прибой выносил на берег. А порой, особенно когда речь шла о детях, погибших в автокатастрофе, разрывалось сердце. Она всегда старалась относиться к мертвым с уважением. Если предстояло опознание, с гордостью причесывала им волосы, затушевывала ссадины и старалась придать телу как можно более достойный вид. По крайней мере покойница из аэропорта не будет слишком вонючей или грязной…

Взяв телефон, Клио нажала кнопку быстрого вызова дежурного коллеги Даррена Уоллеса.

Несмотря на мрачную атмосферу морга, в котором он ежедневно делал до восьми вскрытий, Уоллес, начавший трудовую деятельность с помощника мясника, не утратил заразительного энтузиазма к работе.

– Привет, Клио! – с жаром воскликнул он, как будто ждал ее звонка. – Что у нас?

Договорились встретиться в морге через полчаса и оттуда поехать на микроавтобусе за телом в Гатуик.

Клио попросила Кейтлин приготовить салат и достать из морозилки лазанью для Бруно. Затем собралась и поспешила к машине.

Глава 40

Суббота, 12 августа

20:30–21:30

Глотая слезы, Стейси трясущимися руками вскрыла пакет диетического печенья и высыпала его на тарелку. Кипп проверил морозильник. Детективы заявили, что останутся в доме, пока Манго не вернется, и сейчас не прочь что-нибудь перекусить.

Стейси, которая знала содержимое морозилки лучше, чем муж (тот никогда не мог ничего найти на кухне), велела ему не мешаться под ногами и извлекла стопку коробок пиццы, несколько рыбных пирогов, замороженные овощи и четыре буханки хлеба, в расстройстве уронив почти все на пол. Еды хватит на пару дней, хотя высокий парень, видимо, лопает за двоих.

Кипп поплелся с подносом кофе и печенья в подвал, чувствуя себя еще более подавленным. Ко всему прочему он проиграл крупную сумму в футбол, и на ипподроме Сэндаун-парк под Лондоном дела тоже шли из рук вон плохо. Первых пять лошадей он угадал, но шестая сильно отстала, а седьмая уперлась и вообще не вышла из стартовых ворот. Больше двадцати тысяч фунтов убытка за день. Двадцать тысяч, которых у него и так не было.

Надо срочно отыграться. Уже некоторое время в голове крутилась темная мысль, которая становилась все соблазнительнее. Никому не может везти вечно. Полоса удачи рано или поздно сменяется полосой проигрышей. Точно так же полоса неудач сменится хорошей полосой, если не выходить из игры. Деньги клиентов находились в единоличном его распоряжении. Из-за нестабильности на фондовом рынке Кипп держал несколько миллионов фунтов ликвидными, ожидая признаков потепления или счастливого случая. Именно за это он и платил большие деньги команде аналитиков – советовать ему, когда и куда инвестировать.

Только он мог отдать распоряжение банку перевести деньги.

Переводить что-либо себе на счет, конечно, противозаконно. Но если быстро все вернуть, никто не обратит внимания. В случае крайней необходимости – можно, убеждал он сам себя. Однако мысль эта вызывала сильное беспокойство.

Вернувшись наверх, Кипп увидел в руке Стейси полупустой бокал.

– Поверить не могу, что ты выпустил Манго из виду! Разговорился с хреновым клиентом! Клиенты тебе важнее семьи?

– Стейс, «Амекс» – одно из самых безопасных мест на земле. Полиция, миллион камер… И – нет, клиенты мне не важнее. Я всю жизнь надрывался, чтобы обеспечить нам комфорт. Откуда, по-твоему, взялся этот дом? Или «Мерседес» твоей мечты?

– Из случайного выигрыша в казино, – огрызнулась жена, больно задев его самолюбие. В ее колком замечании было больше правды, чем хотелось. Задевала она его теперь слишком часто.

Кипп глянул на снимок на старинном буфете у нее за спиной. Манго и Кейли. А рядом – он и Стейси, прислонились к перилам на террасе горного кафе в швейцарском Церматте. На обоих – расстегнутые модные лыжные куртки и темные очки. Стейси, распустив непослушные светлые кудри, широко улыбается в объектив, по привычке одной рукой ероша волосы у него на затылке. Ни одна женщина в жизни так его не заводила. И до смерти Кейли у него никогда не было друга ближе, чем она.

Господи, какое счастливое время!

Пока была жива дочь. Пока не наступило страшное утро ее дня рождения. Она так радовалась гироскутеру… Кипп помнил панику на дочкином лице, когда та неожиданно вылетела из парка прямо на дорогу. Визг тормозов. Отчаянный крик.

Тишина.