Умопомрачение

Снега выпало очень много. Настолько много, что он затруднил движение транспорта. Тем не менее, сегодня в четвёртом часу вечера фигуристка Сандра Дубравчич должна зажечь Олимпийский огонь, пронесённый через всю Югославию, на стадионе «Кошево».

* * *

Было бы непростительно медлить с утренней прогулкой, и воспитатели детского сада сразу после завтрака скомандовали одеваться своим подопечным и повели их гулять. С весёлым гомоном дети высыпали на заваленный снегом двор. Дети по дороге к территориям своих групп, не обращая внимания на взрослых, весело перебрасывались снегом. Надёжно укутанные в зимнюю одежду мальчишки и девчонки испускали изо рта клубы пара, ели снег и ложились в него. Через некоторое время ажиотаж спал, и воспитатели смогли организовать детишек для строительства снежных домов и снеговиков.

— Давай снеговика лепить? — предложил Рилинд Бранимиру.

— Давай! — быстро согласился Бранимир.

Собрав некоторое количества снега у себя под ногами, мальчишки стали катать комок снега по земле, постепенно увеличивая его в размерах. И чем больше становились шары, тем тяжелее они были.

Хватит! — тяжело выдохнул Рилинд, остановившись.

Давай ставить, — ответил Бранимир.

Вместе, они поставили немного в стороне самый большой снежный шар, руками его очистив от лишнего снега. Потом они благополучно донесли второй шар и водрузили его на первый. Пока Бранимир замазывал снегом шов между шарами, Рилинд занялся последним, самым маленьким шаром, которой должен был стать головой. Заодно он откопал 2 камня для глаз и ветки для носа и рук. Мальчишки установили голову снеговика и украсили её. Снеговик был готов.

Смотрите! — крикнули они, привлекая внимание воспитательницы. — Мы снеговика слепили!

Какие вы молодцы! — улыбнулась детям воспитательница. — А теперь помогите достроить стену, — тут она указала пальцем на остальных детей, что возились с возведением снежной стены, выкладывая её из небольших снежных шаров и замазывая щели снегом.

Два друга отправились к снежной стене, и работа пошла веселее. Когда стена была закончена, дети решили соорудить с одной её стороны подъём, а с другой — спуск. Когда всё было готово, все стали просто забегать наверх и перекатываться или сбегать вниз. Поднялся радостный крик и писк. Стало достаточно скользко, скорость скатывания возросла. Желающих было так много, что скоро очерёдность была нарушена, кроме того, дети попытались спустится сразу по несколько человек подряд, из-за чего внизу горки возникла свалка. Воспитатели стали наводить порядок среди детей, но это было не так-то просто. Дети разбаловались не на шутку. В какой-то момент Рилинд потерял равновесие и завалился на бок. Его ноги оказались между снежными комьями разрушенного участка стены. Он повернулся и встал на четвереньки, чтобы выползти, но не успел этого сделать. На его ноги обрушился очередной участок стены вместе с детьми. Рилинд дёрнулся, пытаясь вытянуть свои ноги, да не тут-то было. Мальчик запаниковал и стал кричать:

— На помощь! На помощь! Я застрял!

Тут кто-то стал тянуть его за руку. Это был Бранимир, который попытался вытащить Рилинда, но не смог этого сделать. Подбежал кто-то из взрослых, Рилинд даже не стал смотреть, кто это был. Сейчас было главным выбраться из западни. Кое-как Рилинду помогли выбраться. Отряхнувшись, мальчик посмотрел на то, что осталось от стены. Разглядеть что-либо хорошо было невозможно. Там была куча-мала из детворы, которую растаскивали воспитатель и практикантка. Отстранённые дети тут же норовили удрать к всё ещё резвящимся на развалинах снежной горки приятелям, а те, кого воспитатели тянули из общей свалки, старались выскользнуть из их рук, чтобы остаться. Включив громкий и очень строгий голос, воспитатель и практикантка кое-как растащили и разогнали детей в стороны. Рилинд обратил внимание, что свечение практикантки стало пульсировать. «Наверное, она сердится, поэтому и мигает», — подумал Рилинд. Ему теперь приходилось самому делать выводы. Как-то он спросил папу, почему тот светится, на что получил ответ, что папа светится от счастья. Ответ, данный на основе устоявшегося выражения, для четырёхлетнего мальчика прозвучал достаточно убедительно. Что касалось мамы, ответ отца мальчика не удовлетворил. Рилинд какое-то время наблюдал за мамой и пришёл к выводу, что либо мама совсем не светится, либо она всё время очень уставшая. Последнее выглядело сомнительным потому, что по утрам в выходные дни мама выглядела не уставшей и счастливой, но светиться не начинала. Значит, мама не светится, а папа ошибается. Но тогда получается, что папа не видит ни своего свечения, ни свечения у других. Странно: он, Рилинд, видит, а папа… Наверное, кто-то видит, а кто-то не видит также, как кто-то светится, а кто-то нет.