Умолкнувший оратор

– Хочу обратить ваше внимание на то, – продолжил Вулф, пропустив его слова мимо ушей и слегка повысив голос, – что все сказанное мной, за исключением, быть может, хронологии и способов осуществления задуманного, отнюдь не является умозрительными заключениями. В Вашингтоне, у себя в кабинете, мисс Гантер прослушала все записи и установила, на каком из десяти валиков содержится то, о чем говорил Бун. Она наверняка хотела узнать, о чем идет речь, и одновременно упростить стоящую перед ней задачу. Довольно сложно спрятать от целой армии детективов предмет таких размеров, как чемоданчик. А вот спрятать валик куда проще. Более того, мисс Гантер разработала хитроумный план, чтобы замести следы. Девять остальных ненужных валиков она перенесла на свою квартиру в Вашингтоне и сунула в гардероб, в шляпную коробку. У себя в офисе она взяла еще десять использованных валиков, вложила в тот же чемоданчик, снова привезла в Нью-Йорк и сдала в камеру хранения на вокзале Гранд-Сентрал. Все это входило в задуманный ею план. Она, по всей вероятности, продолжила бы игру на следующий день, чтобы окончательно запутать полицию, если бы не приглашение собраться у меня. Мисс Гантер решила выждать и посмотреть на развитие событий. Я не знаю и не хочу гадать, почему она не воспользовалась моим приглашением. Тогда же, в пятницу вечером, мистер Гудвин поехал за мисс Гантер и привез ее ко мне. Она произвела на Гудвина сильное впечатление, да и мне показалась весьма незаурядной особой. Ее мнение о нас, видимо, было не столь лестным. Она решила, что нас провести даже легче, чем полицию. На следующий день, в субботу, она, назвавшись Дороти Унгер, позвонила мистеру О’Нилу, которому уже успела отправить в письме квитанцию камеры хранения, после чего прислала мне от имени мистера Бреслоу телеграмму, где говорилось, что наблюдение за передвижениями мистера О’Нила может оказаться небесполезным. Мисс Гантер была явно не слишком высокого мнения о нас, и не ошиблась. Прекрасным воскресным утром мистер Гудвин, как и рассчитывала мисс Гантер, оказался у дома мистера О’Нила. Ну а что произошло дальше, вы знаете.

– Одного понять не могу, – вступил в разговор Скиннер, – почему О’Нил так легко поверил какой-то неизвестной ему Дороти Унгер? Неужели этот клинический идиот не заподозрил подставу?

– Чего не знаю, того не знаю, – покачал головой Вулф. – Возможно, дело в том, что мистер О’Нил на редкость упрямый и самоуверенный человек. Кроме того, нам ведь известно, что ему безумно хотелось узнать содержание записей на валиках. То ли потому, что он и есть убийца мистера Буна, то ли по какой-то иной причине, которую нам еще предстоит выяснить. Возможно, мисс Гантер знала, чего можно было от него ожидать. Как бы то ни было, ее план отчасти сработал. Пустившись по ложному следу, мы потеряли день или два. История с валиками в чемоданчике усложнилась. Один из руководителей НАП оказался еще более скомпрометированным, хотя, как и желала мисс Гантер, не настолько, чтобы его обвинили в убийстве. Разоблачение истинного убийцы и оглашение соответствующих доказательств она приберегала, как я уже говорил, до наиболее подходящего, с ее точки зрения, момента.

– И все-то вы знаете! – иронически заметил Скиннер. – Интересно, почему тогда вы не пригласили ее к себе в кабинет, чтобы прочесть популярную лекцию о ее гражданском долге!

– Это оказалось невозможно. Ее уже не было в живых.

– Позвольте, значит, вы все узнали лишь после того, как ее убили?

– Конечно. А как иначе? Хотя нет, кое-что я знал и раньше. Однако все стало для меня очевидным, когда из Вашингтона сообщили, что там, в квартире мисс Гантер, найдено девять, а не десять валиков из тех, что мистер Бун надиктовал в день своей смерти. Все вопросы сразу отошли на второй план, кроме одного: где десятый валик?

– Как бы вы ни начинали предложение, – ворчливо пожаловался Хомберт, – оно непременно заканчивается этим треклятым валиком!

Вулф открыл глаза достаточно широко, чтобы обозреть Хомберта целиком:

– Тогда попробуйте составить предложение, которое имело бы хоть какой-то смысл без слова «валик».

– Ну а если она выбросила его в реку? – спросил Скиннер.

– Она этого не сделала.

– А почему нет?

– Я ведь вам уже объяснил. Потому что она хотела использовать его в подходящий момент, чтобы наказать убийцу.

– А что, если вы сейчас впервые в жизни ошибаетесь и она все-таки выбросила валик в реку?

– Обшарьте дно реки. Все реки, возле которых мисс Гантер могла оказаться.

– Не придуривайтесь. Лучше ответьте на мой вопрос.

– В таком случае нам придется расписаться в собственном бессилии. Мы никогда не найдем преступника. – Вулф выразительно пожал плечами.

– По-моему, – многозначительно произнес Хомберт, – не лишено вероятности, что вы просто морочите нам голову. Хотя я и не утверждаю, что вы бессовестный лжец.

– А я и не говорил, что это не так, мистер Хомберт. Мы все стараемся не упустить подобный шанс, обмениваясь словами с другими людьми. Итак, я могу отправиться домой и…