Умный выстрел

Однажды в ее кабинет войдет подтянутый молодой человек с военной выправкой и спросит, назвав свою должность в Контрольном управлении: «Это бюро добрых услуг?» И она ответит: «Да. Чем могу быть вам полезна?» А если она вдруг сошлется на плохую память, плохое зрение или слух, ей напомнят эпизод из ее частично запачканной репутации и в стиле обращения Тараса Бульбы к сыну Андрею…

— Я тоже в вашей команде?

— Много болтаешь, — огрызнулся Гутман.

Еще один лишний вопрос. В моем шкафу не болталась на плечиках судейская мантия, однако и такому «мерзкому типу», как я, однажды могут намекнуть на то, как быстро, оттого и небрежно он сработал в одном отдельно взятом случае. Но — кто не рискует, то не пьет шампанского. «Риск — мое ремесло». И еще десяток лестных отзывов о самом противоречивом и обсуждаемом действии на свете. А замыкает форум фраза: «Риск — благородное дело».

— Судья, будь она сейчас здесь, может быть, вступилась бы за меня.

— С чего бы это?

Самое время блеснуть выборочными познаниями в области права.

— Обоснованный риск, по статье Уголовного кодекса, — одно из обстоятельств, исключающих преступность деяния; а достижение общественно полезной цели, которая не могла быть достигнута иными действиями, не является преступлением. Когда я снимал трубку телефона в твоем кабинете, у меня и в мыслях не было вызвать экологическую катастрофу или эпидемию.

— Да, может быть, она и вступилась бы за тебя — но с непременным условием, что воспользуется своим табельным оружием по назначению: пристрелит тебя. Что ты делал в Солнечногорске? — без перехода спросил Гутман.

— Искал следы одного человека.

— Нашел?

— Да. Человек этот как две капли похож на убийцу Вадима Перевозчикова, за которого мы с тобой хлопотали перед судьей.

— Не зарывайся.

— Ладно, не буду, — пообещал я. — Не знаю его имени, не знаю, кто он, у него нет мотива — я считаю его исполнителем. Только не представляю, куда воткнуть его слова, адресованные Перевозчикову. Он обещал вытащить его из тюрьмы, он обещание выполнил. Так разговаривают начальник и подчиненный, в крайнем случае — два равных партнера, один из которых облажался.

— Можешь назвать мотивированных подозреваемых?

— Тебе-то это зачем?

— Мне что, клещами из тебя ответы вытаскивать?

— Ну раз ты настаиваешь, пожалуйста: познакомься с моей фантазией… Майор Михайлов — первый подозреваемый. Сейчас что ни день, то новые разоблачения: пресечена деятельность банды участковых, ОПГ оперуполномоченных…

— Ты говоришь так, словно хочешь оправдать этих людей.

— Почему нет?.. Ведь так не должно быть. Оперуполномоченный-убийца, участковый-насильник, постовой-наркоторговец — звучит дико. Как говорит мой отец, мы переплюнули Дикий Запад, мы — Дикий Восток. И когда научимся снимать истерны, нас уже никто не догонит.

— Продолжай.

— Михайлов прибыл на место происшествия первым, как будто стоял рядом с диспетчером на перехвате интересных или выгодных дел. Мне удалось установить, что хотя бы однажды он отдыхал в тверском яхт-клубе. И это реальная его привязка к месту базирования ОПГ.

— Остановись на ней подробно.