Умереть, чтобы жить

— А потом живо столы накрывать. У нас все готово, — только резать и ставить. — Верочка залюбовалась дочкой, — активная, покладистая, в хорошем настроении. Может, и вправду лучше, что Алина вернулась?

Инга вздохнула:

— Правильно твоя Анна делает, что с замужеством не торопится. Рановато на Алиночку все свалилось — жизнь за границей в роли жены ответственного работника. Все время на виду. Не оступись, не промахнись, слова лишнего не скажи. Завистников полно, и языки-то у всех длинные.

— Зато муж хороший, — как за каменной стеной, такого ещё поискать надо. — Верочка старательно перемешивала длинной деревянной ложкой салат в большой кастрюле. Среди майонезной белизны мелькали розовые креветки.

— Ну, у твоей тоже, вроде, неплохо складывается. Карлос этот, парень, конечно, со странностями, но из хорошей семьи. Придет время — образумится. Укатите вы все в Испанию — прямиком в фамильный трехэтажный особняк. Выложив торт на серебряное блюдо, устланное кружевной салфеткой, Инга облизала палец. — Крем настоящий, со взбитыми сливками. Научились печь, не то, что раньше — песок с цементом и джемом из гнилых фруктов — «Сказка»!

— До Испании далеко. Не клеится у них как-то. То один дуется, то другой. А парень мне нравится, хоть и артист.

— Тебе же, вроде, артисты по душе были? — мимоходом заметила Инга и подумала: «Неужели никто так и не узнает, что Лаури с Венцовой родня? А кому проговориться? Кроме самой Инги посвященных в тайну нет…»

С возвращением дочери жизнь приунывшей пенсионерки забила ключом. Денис оказался не как-нибудь, а в самом передовом отряде «новых русских» с такими запросами и размахом, что аж голова кружится. Его новые друзья ездили на мерседесах, BMW, джипах, говорили о покупке земли, строительстве особняков, обсуждали за водкой конструкции домашних бассейнов, преимуществах французской Ривьеры, Гавайских островов, испанского побережья в приобретении недвижимости. Запросто мелькали имена тех, кого только по телевизору в «Новостях» и увидишь.

Инга вновь почувствовала себя на коне. В кругу дочери она представляла собой нечто вроде антиквариата — ценный предмет, свидетельствующий о настоящих аристократических корнях семейства Лаури. У заслуженной балерины целовали ручку, преподносили цветы, просили рассказывать о былых театральных достижениях и скандалах недалекого прошлого. В таком расположении духа Инга всем сердцем стремилась к благодеяниям и покровительству. Узнав от Алины о встрече с Аней, ставшей обычной кордебалетной девчонкой, сказала: «Ты бы её хоть как-то пристроила. Может, найдется приличный человек из вашего круга. Девочка хорошенькая, неглупая, и характер от благополучной жизни, глядишь, исправится».

Алина снисходительно хмыкнула: «Приличные люди», мамочка, — понятие загнившего прошлого. Если ты имеешь в виду делового мужика, то такие на дороге не валяются. На них охота идет, как на ценную пушнину. Но я Аньку и сама приблизить хочу, — вдруг что-то бедолаге обломится.

Инга позвонила Верочке первая и ловко, как она всегда умела, загладила все прошлые шероховатости, приласкалась, посмеялась, пообещала поддержку и дружбу, пригласила к себе. Потом само собой вышло, что Верочка стала немного помогать по хозяйству: то окна вымыть пришла, то безделушки перетереть. А в Ильинское в мае поехала с охотой — и дачу она любила, и для гостей стол готовила с удовольствием.

19

…— Ань, посмотри, не слишком нарядно, — все-таки прием в саду? Не пойму… — Алина с деланным отвращением осматривала себя, обтянутую длинным, усеянным блестками, черным платьем. Рукава узкие, до самых пальцев, а на спине разрез — чуть кружевные трусики мелькают.

— Здорово. Ну и что же, что в саду? Считай, в загородной резиденции. Тебе ж подавать и убирать не надо. Сиди — возглавляй стол, украшай собрание, — одобрила Аня.

— Значит, оставить так? А если прохладно будет, я шаль накину. Не кутаться же в меха… Да и перед кем выпендриваться… Устала я. — Она опустилась на пуфик перед трюмо и трагически нахмурила брови. — Бесконечная кутерьма. Целых пять лет, как заводная! А здесь опять!

— Лин, побойся Бога… Ты кому жалуешься? Это я недавно зарабатывать стала, а то и с едой кое-как перебивались. Платьишка мать из старья перешивала. Грязный двор, подольский клуб и швейная машинка. А ещё электрички заплеванные. И, ничего, — весело.

— Да у тебя хоть личная жизнь на высоте. Карлос, я сама видела, бесится. На меня зверем смотрит. Только не пойму, что его так заело. Алина сосредоточенно зачесывала волосы в разные стороны. — Или что я ему тогда, ну, ещё до отъезда, отставку дала. Или не может простить, что я тебя от него отвлекаю.

— Не в тебе дело. У нас отношения сложные. Неприкаянный он какой-то. Слишком много перепало от рождения, легко дается то, над чем другие годами надрываются. Отсюда — амбиции громадные, мыслит себя не иначе как звездой, героем, кумиром толпы. Хватается сразу за все. То поет, то рисует, то танцует. Сейчас, вроде, опять жалеет, что юристом не стал.