Умереть, чтобы жить

Они отделились от всех и втроем пошли в сторону метро. Ника, спохватившись, представила Вадима:

— Ну, вот и наш несостоявшийся стажер.

— Очень жаль, что все так неудачно совпало сегодня, — сказал Федор, — я с утра еще не мог представить, что к обеду стану безработным.

— Но тебя же не могут уволить просто так.

— Я написал по собственному. Понимаешь, бывают ситуации, в которых правильнее уйти. Чтобы как минимум сохранить лицо.

Ника посмотрела на Филонова с уважением. В современной журналистике осталось довольно мало людей, готовых ради принципа оставить финансово удобное место и уйти в никуда.

— Федь, я посоветоваться хотела, — покосившись на чуть отставшего Вадима, сказала Ника, — мне-то что теперь делать? Ты же понимаешь, что уже сегодня вечером никакого Вадима рядом со мной может не быть. А утром у нас во дворе убили детектива, с которым меня Бальзанов свел.

— Ужас какой, — поежился Филонов, — ты-то как? В порядке?

— Федя, вокруг меня столько раз все горело, взрывалось и умирало, что я иммунитет выработала, — невесело пошутила Ника. — Ты представь только — я однажды оказалась на пятом этаже строящегося здания в компании разлагающегося трупа какого-то бомжа. И стояла на карнизе этого самого пятого этажа, рискуя каждую секунду сорваться вниз и разбиться. А меня искали — и если бы нашли, то сейчас мы бы с тобой к метро не шлепали по теплой погодке. Так что труп во дворе меня совсем уже не взволновал. Наверное, это плохо.

Федор на секунду зажмурился и помотал головой:

— Нет, я такое слышать не могу, ужас какой-то.

— Да ладно, сейчас-то уже что… Ты посоветуй мне, как быть. Я уверена, что Луцкий еще в России и ему очень невыгодно, чтобы вышла моя статья — потому что он уверен, что она выйдет.

— Теперь это так же нереально, как победить марсианские войска, — улыбнулся Филонов, — сайта больше нет.

— Его нет в том виде, в котором мы его делали, а Луцкий вообще об этом ничего не знает, — возразила Ника, — и он будет на меня охотиться, пока не уберет. Может, отдать все Бальзанову — и дело с концом?

— Отдай. Но пойми простую вещь — до Луцкого не дойдет эта информация, он видит виновницей того, что его план раскрыт, именно тебя. Хочешь, я сам с Бальзановым переговорю и попрошу не отзывать охранника?

— Спасибо. Но как узнать, насколько долго это продлится?

— Так уезжай. Тебе ведь есть куда уехать и есть на что жить, — предложил Филонов. — А я, когда новый проект начну, буду иметь тебя в виду и сразу корпункт откроем.

Ника, которой эта мысль тоже пришла было в голову, только вздохнула:

— Пока не могу. У меня любимый человек в больнице, я же не могу его бросить. Я должна дождаться, пока он поправится.

— Тогда у нас нет выхода — позвоню Бальзанову. А еще лучше — позвони сама и расскажи все. Хотя… — он остановился, подумал пару минут и, решительно взяв Нику за руку, повернул обратно к зданию редакции.

— Куда мы? — едва поспевая за ним, спросила Ника.

— К Бальзанову. Ты ему все расскажешь, сбросишь все материалы из планшета и удалишь их — у него на глазах. И все. А я попрошу пока оставить рядом Вадима — до тех пор, пока не выпишут твоего друга.

Глава 35 Итоги

Лучше быть врагом хорошего человека, чем другом плохого.

Японская пословица

Бальзанов принял их только через полчаса. За это время Ника с Федором успели попить кофе, любезно предложенный им секретаршей инвестора, а Вадим, найдя в Никином планшете читалку, погрузился в изучение залитых туда книг. Наконец секретарша пригласила их в кабинет, и Ника, отобрав планшет у охранника, пошла вслед за Филоновым.

Бальзанов сидел во главе стола, и лицо его выглядело уставшим и серым. Очевидно, понедельник не задался у всех, в том числе и у бывшего инвестора «Русской Галактики».

— Я вас слушаю, Вероника, — сипловатым голосом сказал Бальзанов, когда Ника и Федор сели.

— Алексей Сергеевич, я пришла сказать, что выполнила свою часть задания, — начала она, слегка волнуясь, — и теперь прошу, чтобы вы меня защитили. Я отдам все, что сумела найти. Но взамен хочу попросить — не отзывайте охранника до тех пор, пока я не смогу улететь в Прагу. Это случится недели через три — мой друг серьезно ранен, он в больнице, и я не могу его оставить.

Бальзанов снял очки, сунул дужку в рот и внимательно посмотрел на Нику:

— Вы уверены, что вам что-то угрожает? Когда Людмила вчера просила об охране, я удивился немного, но решил, что это лично ее каприз и все не так страшно, как вы мне рассказали. Но сегодня утром убили Павла… — Тут он сделал паузу и снова многозначительно посмотрел на Стахову. — Ничего в связи с этим не хотите сказать?

— Его убили в моем дворе, когда он шел ко мне.

— А зачем он шел к вам среди ночи, Вероника?

— Этого мы уже не узнаем.

— Точно, — кивнул Бальзанов, — я звонил следователю, спрашивал, были ли при Павле какие-то бумаги или что-то в этом роде, но мне сказали, что нет. Не было даже телефона. Карманы основательно вычистили.

— Вы думаете, что к этому мог быть как-то причастен ваш компаньон?