Умеешь хранить секреты?

― Чё, облажался, прекрасный принц? ― у подножия лестницы встретило Исаева ехидное хмыканье Абрамовой. Далеко она не ушла. Не смогла обуздать любопытство.

― Лучше не спрашивай.

― Сам виноват.

― Я и не спорю.

― Прости за… ― из-за угла показался жующий Костя, уже успевший урвать что-то съедобное. То ещё жвачное животное. Братец пальцем покрутил у своего рта, очерчивая ореол. Тонкий намёк на разбитую губу Марка. ― Ты понял.

― Нормально. Заслужил.

Полина принюхалась.

― Чем это воняет? ― поморщилась она.

― Печёнкой, ― отозвался Костя. ― Мама оладьи жарила.

― Фу, гадость какая. Терпеть не могу печёнку.

― Не боись. Она тебя-то тоже не особо любит.

― А-а-а!!! ― в запертой ванной что-то громыхнуло. ― В рот мне ноги! ― заорали оттуда. ― Кто не переключил душ???

― Ой… ― Абрамова, скорчив ангельское личико (да-да, оказывается она умела так делать), уставилась на своего парня. На всякий случай даже голос понизила до полушёпота. ― Ты вроде говорил, что меня любишь?

― Что опять не так? ― вздохнул тот, уже догадываясь, что за этим последует. За неделю успел привыкнуть.

― Я там, кажется, смеситель сломала. Нечаянно.

Ясно.

― Па-а-ап, ― громко крикнул Костя. Такой вопль сложно было не услышать. ― Я там смеситель чуток кокнул.

― Да твою ж кривось накось! Чтоб его… ― на пороге уборной появился хмурый мужчина, сжимающий хромированную ручку от холодной воды. Мокрый с головы до пояса. ― Да что ты говоришь!

Марк беззвучно засмеялся. Очень осторожно, чтобы никто не увидел. Теперь ясно от кого Вишня понахваталась своих забористых словечек. Словечки, улыбка, очаровательная неуклюжесть… Думая об этом, захотелось помчаться обратно наверх, выломать дверь и целовать её. Целовать, целовать, целовать.

Поддаться соблазну ему не позволила очередная протяжная трель входного звонка. Костя вопросительно посмотрел на Полину. Полина хотела перевести стрелки на Марка, но решила, что он недостоин её внимания Отец, тряхнув мокрой головой в лучших традициях псов, уже учесал обратно в ванную, ремонтировать. Бабочка вообще убежала куда-то на кухню. Абрамова тяжело вздохнула и, за неимением вариантов, поплелась открывать.

― О, ещё один припёрся. Да я прям завидую, ― фыркнула она, когда в дом вошёл Кирилл Комета с очередным огромным букетом. Полина фыркнула ещё громче и ещё демонстративней. ― Опять розы? У всех звездулек такое убогое воображение или только у тебя? Дари хотя бы с вазами. Ставить некуда.

Кирилл, приспустив солнечные очки (хотя на улице и солнца-то не было, почти декабрь месяц!) с переносицы, взглянул на неё, как на ручную мартышку.

― Вишню позови, ― потребовал он. Даже не попросил.

― А трусы на голову Его Величеству не надеть? ― язвительно поинтересовалась Абрамова, с ногами плюхаясь на диван. Среди подушек был нащупан пульт. ― Тебе надо, ты и зови.

Звать кого-либо кумир девочек-подростков не стал. Решил, по всей видимости, не портить бесценные голосовые связки. Оставив без внимания и Полину, и пьющую у холодильника водичку Бабочку, при виде поп-певца едва не поперхнувшуюся, Кирилл миновал гостиную, но до лестницы так и не дошёл, столкнувшись нос к носу с Марком.

Препятствие гостю не понравилось.

― Парень, ты мешаешь мне пройти, ― зашкаливающе вежливо, так, что абсолютно не верилось в искренность, заметил Комета.

Исаев сухо скрестил руки на груди.

― На то и расчёт.

― Ты не понял? Я хочу пройти.

― Хоти.

― Ты тупой? Я к Вишне.

― Не получится.

― С чего это?

― Потому что здесь я.

До Кометы дошло.

― А. Точно. Не сразу приметил. Это ты же тот парень, который отшил её, ― Марка оценивающе оглядели и явно остались не очень довольны увиденным. ― Я думал будет поинтересней. Неужели нельзя было выбрать что-то поприличнее? Она-то тёлка огонь, любого бы склеила.

Исаев тормознул ринувшегося на звезду Костю. Пускай брат посидит в сторонке сегодня. В этот раз разбираться будет он.

― Ну-ка повтори, ― ледяным голосом попросил Марк. От такого тона обычно поверхности инеем покрываются. ― Как ты её назвал?

― Как? ― не понял Кирилл. ― Тёлкой что ли… ― он, вскрикнув, схватился за нос. На пальцах осталась кровь. Комета от ярости побагровел. ― Ты в курсе, на что подписался?

Исаев потряс кистью. Удар вышел славным.

― Удиви меня.

К сожалению, или к счастью, но полноценной драки не состоялось. Из ванной показался Багров старший, вытирающий руки полотенцем.

― Молодой человек, ― вежливо, но хмуро посмотрел он на поп-певца. ― Настоятельно рекомендую покинуть этот дом и больше никогда не переступать его порог. Иначе мне тоже придётся прибегнуть к грубой физической силе. А вы этого не хотите, уж будьте уверены.

Кириллу хватило ума не осложнять ситуацию. И не от страха испортить своё главное средство заработка. Шрамы, да горбинка на носу ему только пойдут, но всё же одно дело какой непонятный пацан, и другое непосредственный родственник Вишни. Не драться же с ним. Вряд ли дочка обрадуется. Там потом не только штрафом придётся отмазываться.